Как найти госпожу вконтакте

Исследование
«Рабство»

Социальные сети стали главным приютом людей, которым очень нужны хозяева: сексуальное подчинение, физические увечья, моральные унижения. Самиздат «Батенька, да вы трансформер» связался и поговорил с четырьмя такими добровольными рабами о их жизни, увлечениях и секретных вторых жизнях.

«Тебе случайно не нужен раб?», «Здравствуйте! Не хотели бы вы стать моей Госпожой?», «Здравствуйте! Вы бы желали иметь в жизни личного раба?», «Привет. Любишь унижения? Не хочешь стать моей рабыней?», «Привет. Отстрапонь меня», «Привет. Можно я буду твоим домашним рабом? Я не предлагаю интим, только выполнение домашних обязанностей: уборка, глажка, мытьё посуды» — почти у каждой девушки есть в личных сообщениях такие письма. Сотни людей блуждают с профиля на профиль и отправляют незнакомкам сообщения, на которые редко кто получает ответ. В социальной сети «ВКонтакте» можно найти огромное количество тематических групп, посвящённых фемдому: «ШКОЛА ПОСЛУШАНИЯ. Доминирование. Рабыни и Госпожи» (более двух тысяч трёхсот подписчиков), «Femdom Room» (более двадцати трёх тысяч подписчиков), «Фемдом — Женщины правят миром» (более двадцати двух тысяч участников), «Маленькое фемдом сообщество» (более тринадцати тысяч участников) и другие, где тысячи женщин-доминантов, доминатрикс, ищут рабов, и наоборот. Парадоксальным образом при немаленьком выборе найти подходящего раба или Госпожу удаётся далеко не всегда, и ещё более удивительно, что люди, которые с готовностью присылают незнакомцам предложение выполнять их самые развратные поручения, совершенно не готовы о себе рассказывать. Собранные истории — результат неудачного опроса десятка российских рабов из самых разных городов.

Алексей,
пятьдесят лет

Мой первый раз в роли секс-раба случился ещё в СССР, в 1988 году, мне тогда был двадцать один год. Говорят, что у нас в те времена секса не было — и это отчасти правда. Единицы занимались сексом ради удовольствия, большинству секс казался чем-то постыдным, но точно не мне. Поначалу я боялся осуждений со стороны общества, у меня даже был внутренний конфликт: мне казалось, что я делаю что-то неправильное или даже противозаконное. Со временем это прошло, теперь я получаю от подобных экспериментов лишь удовольствие. Родные и друзья даже не подозревают о моих предпочтениях: у меня двое детей, погодки — им двадцать восемь и двадцать девять лет, и для них я — скала без слабостей. О моём увлечении подчинением знает только бывшая жена. Именно с ней в далёком восемьдесят восьмом мы ломали советскую парадигму: к примеру, она любила сидеть на моём лице во время просмотра телевизора, а однажды случайно помочилась мне в рот. Именно тот момент стал переломным: ей понравилось это, и мы стали практиковать принуждение. В те моменты я испытывал наслаждение просто от того, что доставляю удовольствие любимой женщине. Каких-либо правил в сексе не было; пожалуй, единственное — доставить наслаждение партнёру. Мы абсолютно не стеснялись друг друга, воплощали самые смелые фантазии. Однажды я залил внутрь жены вино, а потом, причмокивая, пил из неё красное сухое — это был настоящий кайф. Кстати, именно этим способом я открыл для себя женский струйный оргазм. Ещё у меня была одна фантазия: чтобы меня пригласили в гости две дамы, чем-то напоили, раздели, заковали в кандалы и начали превращать меня в членодевушку, то есть делали операции на грудь и бёдра в домашних условиях, а закончив, гримировали меня под жгучую блондинку.

С нынешней женой всё куда более спокойнее: она не разделяет мои извращённые вкусы, поэтому приходится довольствоваться классикой, хотя кончать мне в рот она любит. Моя сокровенная мечта — найти настоящую Госпожу, и я очень боюсь, что она не сбудется. Я едва ли не больше всего в жизни хочу прислуживать. Я хочу, чтобы меня заставляли, к примеру, делать куни — много и часто, хочу, чтобы меня страпоном трахала женщина. Я ищу такую в группах «ВКонтакте», но найти пока не удаётся. В общей сложности я написал примерно двумстам женщинам, но длительного общения не получилось ни с одной. Сейчас вообще какие-то меркантильные девушки пошли — просят так называемую дань за то, чтобы унижать человека. То есть ты должен заплатить, а только потом станешь рабом. Деньги просят буквально за всё — за виртуальный секс, за разговор, за знакомство, причём суммы немаленькие — от 500 и больше, а это с учётом отсутствия каких-либо гарантий того же ответа. После перечисления денег могут просто заблокировать, а с этим уже ничего не поделаешь. Никогда не думал, что и на этом будут зарабатывать. Ещё были случаи, когда меня при знакомстве называли стариком и кидали в чёрный список. Я, конечно, всё понимаю, но такое уже как-то слишком — мне же всего пятьдесят.

А за пределами спальни я винодел. Уже лет одиннадцать делаю вино и держу небольшую гостиницу около моря в Краснодарском крае. В жизни очень сложно, скорее невозможно как-то распознать секс-рабов. У меня есть внуки, мы на выходных жарим шашлыки, я готовлю шурпу, ездим вместе на море — всё как у совершенно обыкновенных семей.

Артур,
сорок пять лет

Моя семья ни о чём не знает. Живу я один, детей нет, с родственниками редко общаюсь, почти не видимся. Работаю в охранном предприятии. Мужики оттуда ни о чём не догадываются и не знают, да и не надо — не поймут. Во всю эту тему я пришёл очень рано, сам ещё тогда того не осознавая. Мне было, кажется, около пяти лет. С самого детства я грезил женским доминированием: целовал ноги старшей сестры, ухаживал за её обувью, всячески выполнял её простые, доступные и мне, обязанности по дому. Мне нравилось прислуживать, нравилось доставлять людям радость своей помощью, служением. Уже и не помню, когда я нашёл свою первую Госпожу. Кажется, что я всегда кому-то подчинялся, так что для меня это было настолько естественно, что я даже не зафиксировал. Находясь в подчинении, тебе ничего не нужно решать, нужно лишь выполнять приказы, а если не делаешь этого, то тебя ждёт наказание. Меня, к примеру, били плёткой по лицу. Звучит дико, но у меня это вызывало определённый трепет, внутри будто всё холодело, дрожало, я едва ли не испытывал оргазм от такого рода издёвок. Однажды Госпожа ходила по мне в сапожках на каблуках, в тот момент боль смешивалась с кайфом — непередаваемо. О рамках допустимого мы договаривались, что называется, на берегу. Под запретом было только копро, остальное — вариативно.

Константин,
сорок восемь лет

Я работаю главным инженером в строительной компании. Живу я, как все: работаю, отдыхаю, но семьи у меня нет — так и не получилось завести. В общем-то, я совершенно обычный человек, за исключением небольших деталей. Влечение как таковое я почувствовал ещё в раннем школьном возрасте, мне было тогда лет десять. Я не знал, как привлечь внимание одноклассниц, поэтому просто делал то, что они просили, был своего рода «мальчиком на побегушках». В молодости, лет в семнадцать, я воровал очень много женского белья, особенно грязного с запахом. Меня будоражила мысль, что в нём ходила какая-то женщина. Я спал с ним, вдыхал аромат белья, а потом жадно обсасывал во рту. Я мечтал, что меня поймают и максимально строго накажут. Первый фемдомный опыт я получил в двадцать один год. В то время я учился, а у будущей Госпожи снимал комнату. Когда её не было дома, я ходил в её комнату и нюхал её трусики, колготки. Со временем я начал надевать её бельё, вещи. Один раз я увлёкся и она, вернувшись домой, застала меня в таком виде. В тот день я и стал её рабыней-служанкой, не рабом, а именно рабыней. Наши отношения продлились три года.

Трудно описать это, но с самого их начала мне нравилось чувствовать себя женщиной. Быть ей я не мог, поэтому приходилось довольствоваться лишь ощущениями. Я был секс-рабыней и бытовой рабыней. Я выполнял приказы, мне вообще нравилось чувствовать угрозу наказания за плохое или недостаточное их исполнение. Я испытывал настоящее наслаждение от унижений и оскорблений. Поначалу мне казалось, будто я делаю что-то, осуждаемое и порицаемое обществом. Я пытался жить, как все, даже женился, но прожил так недолго. Развёлся. Со временем ощущение неправильности поступков прошло, уже много лет я уверен в том, что делаю совершенно нормальные вещи. За дверью спальни у меня полностью отсутствуют границы. Для меня не существует понятия «безумие»: всё, что я делаю — безумно. Я не играю в фемдом, я живу им, то есть в обыденной жизни я также буду с радостью подчиняться женщине. За всю мою практику я состоял в совершенно разных отношениях: служил Госпоже, служил парам, был семейным рабом. Та семья состояла из трёх человек: муж, жена и взрослая дочь. Я выполнял всю бытовую работу: стирал, гладил, убирал, готовил, чистил обувь. Если я что-то делал медленно и плохо, то Госпожа била меня по щекам, порола плетьми, розгами, драла за уши, ставила в угол на гречку или горох. Когда я был не нужен, меня спокойно могли посадить на цепь, будто я был собакой. Также я прислуживал семье во время секса.

Не знаю, почему, но меня сильно возбуждает любой вид унижения. Чем сильней унижение, тем сильней возбуждает, именно поэтому я ищу не просто подчинение, а подчинение с унижениями и наказаниями. Я не считаю, что я ограничиваю себя сам — так попросту неинтересно. Мне нужно насилие со стороны, женское насилие. Хоть я и раб, но эстет: я ужасный фетишист женского белья и обуви. Мне нравится ходить в женском белье, обуви, одежде; нравится, когда со мной обращаются не как с мужчиной, а как с женщиной, как с рабыней. Я хочу жить, как рабыня. Мне нравится, когда меня страпонят или имеют как шлюху. Я обожаю делать минет. По факту я бисексуал, но мне не нравится взаимодействовать с мужчинами по собственному желанию: мне нравится, когда женщина приказывает, и под её контролем это всё происходит. Например, тема куколда. Это когда при мне занимаются сексом, а потом заставляют всё вылизывать после этого. Обычно куколд — мужчина, которого унижают при жене. От подобного рода действий я могу испытать сильнейший оргазм.

В настоящее время я ищу постоянные отношения, с передачей женщине всех прав. Я готов служить. Мне страстно хочется стирать её бельё у себя во рту, хочу, чтобы мне в рот стряхивали пепел, чтобы опускали. Хочется, чтобы Госпожа стёрла мне чувство собственного достоинства. Я готов к деперсонализации, к принуждению, к психологическому давлению, вербальным оскорблениям. Хочу, чтобы меня имели, как последнюю шлюху.

Я буду счастлив.

Михаил,
двадцать пять лет

Когда я впервые узнал о фемдоме и нашёл свою первую доминатрикс, мне было девятнадцать. Мы познакомились в одном небольшом тематическом сообществе, когда те ещё только начинали появляться. Я изначально не воспринимал фемдом как стиль жизни, для меня это было и остаётся просто способом разнообразить секс, в отличие от многих людей в этих сообществах. Сейчас мне двадцать пять, я учусь в магистратуре, работаю на удалёнке, по вечерам встречаюсь в барах с друзьями, а также могу достигнуть оргазма, вылизывая девушке ступни. В разное время у меня было четыре постоянных хозяйки. Одной из них было восемнадцать на тот момент, то есть она была ещё в одиннадцатом классе, а я уже закончил университет. Всегда казалось, это ещё интереснее — когда хозяйка младше раба. Несмотря на возраст, я, конечно, обращался к ней на вы, она могла приказать что-нибудь вроде того, чтобы два месяца дрочить только на одну фотографию её грязных носков и всё такое. Особенно заводило то, что она младше, это заставляло меня чувствовать себя ещё более униженным. Ещё у меня полтора года была доминатрикс, с которой за это время мы увиделись всего два раза, потому что она была в отношениях. Меня же ей просто нравилось контролировать. Она запрещала иметь личную жизнь, секс, заставила меня расстаться с девушкой. Я люблю чувствовать себя рабом и люблю вылизывать ступни. Но в моём случае это — не совсем футфетиш. Мне важно быть униженным. К примеру, перед тем как приказать мне лизать, ни одна хозяйка в душ не ходила. Бывали случаи, что заставляли не только ноги вылизывать, но грязные носки, обувь, полы. Мне говорили, что я хорошо лижу, прямо как девушка. Бывало, что избивали. Я, конечно, чувствовал боль, то есть прямого удовольствия от избиения не получал, поэтому дело было именно в унижении. Иногда меня били, но почему-то не так часто, как хотелось бы: плёткой — ни разу, чаще всего — ногами по телу или по лицу.

На обычной жизни мои предпочтения никак не отражаются, с ней у меня всё стереотипно для фемдом-рабов. Я обладаю лидерскими качествами, то есть за пределами постели чаще всего я указываю, что людям делать. Могу предположить, что у меня, в отличие от большинства представителей фемдома, нет глубинных психологических отличий. Просто когда закрываюсь с женщиной в спальне, мне нравится полизать ей ножки, нравится, когда она мной командует. Знакомых или контактов в фемдомном сообществе у меня нет. Я, по сути, одиночка. Но а вообще существует три вида любителей фемдома. Первые — поехавшие субкультурщики из сообществ, им обычно лет по пятьдесят, особенно женщинам. Видимо, раньше секса не было, а сейчас он появился, вот и бабушки ушли в отрыв. Вторые — с членами на аватарках в соцсетях. Общение с ними сводится к тому, что тебе в ЛС присылают ещё больше фото с хуями. Третьи — типа меня, которые не отсвечивают. Во всех этих сообществах в основном великовозрастные сидят, но почему-то восемнадцатилетние и младше тоже иногда туда затягиваются. Что касается опознавательных знаков типа радуги в ЛГБТ, то их скорее нет. Есть долбоёбы, которые какую-то символику выдумали и вешают её на себя, но это не вопрос фемдома, это вопрос долбоёбов. К примеру, в фемдоме есть много абсолютно поехавших терминов. Они меня бесят, от них ощущение субкультурки. Когда их употребляют в речи, кажется, что речь об общей теории относительности, а не о том, как мужчина и женщина кончают. Границ в фемдоме не существует. Особых правил тоже нет, ну разве что помимо самых общих, этических, типа «поменьше ебать чужих детей».