В это воскресенье, 18 октября, семья Николая II должна была наконец-то воссоединиться в последнем месте своего упокоения — останки цесаревича Алексея и великой княжны Марии Романовых собирались захоронить в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга. Но церемонию отложили, на какое время — не известно. Мы попытались разобраться в непростой логике политической «игры в кости», пообщавшись со следователем Владимиром Соловьевым и Виктором Аксючицем, который занимался вопросом захоронения останков еще при Ельцине.
Похоронить останки потомков последнего российского императора планировала еще совсем недавно межведомственная рабочая группа по исследованию и перезахоронению останков двух остающихся непогребенными царских детей.
Согласно информации, размещенной на правительственном сайте, на последнем заседании группы, состоявшемся 11 сентября, было решено предложить правительству провести церемонию захоронения останков цесаревича Алексея и великой княжны Марии Романовых 18 октября 2015 года в Екатерининском приделе Петропавловского собора Петропавловской крепости.
Но вместо информации о ходе подготовки погребальной церемонии пошли совсем другие новости. 23 сентября возобновлено следствие по делу о гибели царской семьи, назначены новые экспертизы. А еще спустя несколько дней в петербургской мэрии заявили, что захоронение откладывается на неопределенный срок.
«Зольная масса» на полке
Сейчас останки Алексея и Марии находятся в Государственном архиве РФ. Согласно одному из экспертных заключений, они представляют собой «зольную массу» общим весом 110,575 грамма: 98,975 грамма — фрагменты костей скелета; 11,6 грамма — то, что осталось от зубов.
Прах сына и дочери императора был найден 29 июля 2007 года — почти на три десятилетия позже останков остальных девяти арестантов екатеринбургского «дома особого назначения», он же дом Ипатьева, расстрелянных в ночь с 17 на 18 июля 1918 года. В течение 2007–2008 годов новые находки подверглись всесторонним исследованиям: были проведены медико-криминалистическая, стоматологическая, антропологическая и, наконец, самая важная — генетическая экспертиза.
Кстати, в тот раз был вновь перепроверен генетический материал остальных «екатеринбургских останков». В частности, проведена экспертиза по образцам крови с рубахи, находившейся на Николае II в момент так называемого инцидента в Оцу: во время пребывания в Японии в 1891 году тогда еще цесаревич Николай Александрович подвергся нападению японского полицейского-националиста, нанесшего наследнику российского престола удар саблей по голове. Окровавленная одежда хранилась в Эрмитаже.
Эксперты пришли к категоричным выводам: 1) как и было первоначально установлено, скелет №4 принадлежит Николаю II, а прочие останки, находившиеся в захоронении, вскрытом в 1991 году, — императрице Александре Федоровне, трем их дочерям (Ольге, Татьяне и Анастасии) и четырем лицам из окружения (Анне Демидовой, Евгению Боткину, Алоизию Труппу, Ивану Харитонову); 2) обгоревшие косточки, обнаруженные в 2007 году, являются останками Алексея и Марии.
Все исследования были полностью завершены к середине 2008 года.
14 января 2011 года уголовное дело №18/123666-93, возбужденное 19 августа 1993-го в связи с обнаружением в окрестностях Екатеринбурга «неопознанных трупов девяти человек с признаками насильственной смерти», было прекращено.
Но хоронить останки Алексея и Марии никто не собирался. Да что там хоронить, до них, такое впечатление, вообще никому не было дела.
Некоторое время коробочки с «зольной массой» продолжали пылиться в сейфе Владимира Соловьева — старшего следователя-криминалиста СКР, который с самого начала, с момента взрытия первого захоронения, занимался «царским делом», — а затем были переданы им в Госархив.
Между прочим, с формальной точки зрения это было нарушением существующих правил. Идентифицированные человеческие останки следует либо передать родным, близким или их представителям, либо, если те никак себя не проявляют, захоронить как невостребованные трупы.
По словам Владимира Соловьева, о возможной участи праха он сообщил патриарху Кириллу. В ответ было заявлено, что Русская православная церковь не претендует на останки и не настаивает на участии в их дальнейшей судьбе.
Не спешите их хоронить
Следующей знаковой датой в посмертной истории царской семьи является 8 июля 2015 года.
В этот день председатель Правительство РФ издал распоряжение «Об образовании межведомственной рабочей группы по вопросам, связанным с исследованием и перезахоронением находящихся в Государственном архиве РФ останков цесаревича Алексея и великой княжны Марии Романовых». Возглавил ее Сергей Приходько — вице-премьер и руководитель аппарата кабмина.
Какие именно события предшествовали созданию группы, доподлинно не известно. Но понятно, что все эти годы шла борьба между теми, кто был уверен в подлинности останков царской семьи, с одной стороны, и, так сказать, сомневающимися — с другой. Оплотом последних, как нетрудно догадаться, являлась и является Русская православная церковь.
В коридорах светской власти сопротивления самой идее поставить точку в «царском деле» не было. Но в Кремле и Белом доме не хотели повторения скандального опыта предыдущих царских похорон, состоявшихся 17 июля 1998 года: их не почтил своим присутствием ни один из иерархов РПЦ, а священник, отпевавший царских мучеников, проводил их в последний путь со словами «их же имена Ты, Господи, сам веси».
Иными словам, задача заключалась в том, чтобы переубедить церковное начальство. И, судя по всему, определенный прогресс в этом отношении был достигнут.
Об этом говорит и сам факт создания межведомственной группы, и тем более — реакция на него РПЦ. Глава синодального отдела патриархии по взаимоотношениям церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин назвал решение премьера очень своевременным. Мало того: отец Всеволод сам вошел в состав группы.
Первым делом рабочая группа поручила компетентным ведомствам и учреждениям — в том числе Федеральному архивному агентству, Госархиву, Институту российской истории РАН, Следственному комитету, ФСБ, Российскому центру судебно-медицинской экспертизы, Институту общей генетики им. Н.И.Вавилова РАН — представить свои мнения по вопросу принадлежности «екатеринбургских останков».
В начале сентября экспертные заключения легли на стол руководителя рабочей группы. Вердикт всех специалистов однозначен: никаких дополнительных экспертиз не требуется, все обнаруженные останки идентифицированы с максимально возможной точностью.
Собственно, поэтому и было решение начать подготовку к церемонии захоронения. Чуть было не начали уже рассылать приглашения разбросанным по белу свету представителям семьи Романовых. Однако в ситуацию вмешался предстоятель РПЦ.
Патриарх Кирилл обратился в правительство с просьбой о проведения дополнительных исследований, и власть сочла за благо пойти навстречу.
«Некоторые сегодня говорят, что новые исследования являются избыточными, что они не нужны, что Церковь по непонятным причинам затягивает процесс признания останков», — признал Всеволод Чаплин наличие соответствующих подозрений. Сам он их, разумеется, решительно опровергает: просто, мол, поскольку бывший император и члены его семьи причислены к лику святых, Церковь не имеет в этом вопросе права на ошибку.
«Головы заспиртовали и отвезли Свердлову»
Следствие, однако, тоже не имеет права на ошибку. Причем, в отличие от религиозных деятелей, отвечающих лишь перед Богом, ответственность лиц, проводящих расследование, прописана еще и в Уголовном кодексе: за фальсификацию доказательств согласно УК светит до семи лет лишения свободы.
К факту возобновления «царского дела» следователь Владимир Соловьев относится философски. «С одной стороны, это вроде бы говорит о браке, допущенном следствием, — рассуждает Соловьев в интервью «МК». — Значит, не все ты, Соловьев, сделал, раз к тебе возникают вопросы. Мне должно быть ужасно обидно. Но я не плачу и не расстраиваюсь. Потому что понимаю: если есть вопросы, которые разъединяют общество, то необходимо на эти вопросы ответить».
Один из вопросов, поставленных Церковью, связан с легендой, возникшей почти сразу после расстрела в доме Ипатьева. Большую роль в ее распространении сыграл генерал Михаил Дитерихс, руководивший колчаковской комиссией по расследованию убийства августейшей семьи и других членов Дома Романовых.
«По мнению комиссии, — писал Дитерихс в своих мемуарах, — головы Членов Царской Семьи и убитых вместе с Ними приближенных были заспиртованы в трех доставленных в лес железных бочках, упакованы в деревянные ящики и отвезены Исааком Голощекиным в Москву Янкелю Свердлову в качестве безусловного подтверждения, что указания изуверов центра в точности выполнены изуверами на месте».
Согласно другому варианту той же легенды, Голощекин доставил в Москву головы трех Романовых — Николая II, Александры Федоровны и цесаревича Алексея.
Масла в огонь сомнений подливает и факт ранения, полученного юным Николаем в Японии (во время путешествия тогда еще цесаревича на него было совершено покушение).
По мнению тех, кто не согласен с выводами следствия, удар саблей непременно должен был оставить след на черепной коробке, однако никаких характерных повреждений не обнаружено.
«С целью проверки этой версии были проведены специальные исследования, которые показали, что на черепе из-за его разрушения серной кислотой не могло остаться прямых свидетельств ранения, — объясняет Соловьев. — В результате удара саблей отколота костная пластинка толщиною с лист писчей бумаги. Кислота съела намного больше костной ткани». Но скептиков эти доводы не убеждают.
«Есть версия, что на том месте частично была захоронена семья императора, частично семья какого-то купца, — перечисляет Соловьев плоды раздумий и изысканий своих оппонентов. — Есть версия, что спецслужбы в какой-то момент подменили черепа…
Ни одна из альтернативных версий не нашла документального подтверждения.
Тем не менее, коль уж сомнения существуют, мы решили на этот раз провести генетическое исследование и по черепам — соответствуют ли они остальным частям скелетов».
С этой целью 23 сентября была произведена эксгумация останков последнего русского царя и его супруги. Однако возникает закономерный вопрос: почему такие экспертизы не были проведены сразу?
«Я был тогда категорически против подобной экспертизы, — отвечает на это Соловьев. — Потому что проведение такого рода исследований требует либо большого количества костной массы, либо сверхспециалиста.
Вот сейчас я такого сверхспециалиста нашел, а в то время мы сознательно отбирали для исследования лучше всего сохранившиеся фрагменты останков.
Не скрою, у меня были большие опасения за сохранность черепов. Ведь это довольно тонкие кости, которые к тому же были залиты серной кислотой, съевшей почти всю органику.
Я боялся, что получится так — оставят от черепа половину и скажут: извините, у нас ничего не вышло. Поэтому я ограничился антропологической экспертизой, согласно которой посткраниальные скелеты, то есть та часть, которая находится ниже головного отдела, полностью соответствуют черепам. Что на позвонках нет никаких следов разрезов и разруба, а следовательно, головы не отделялись от тел. И меня это тогда вполне удовлетворило».
Яма раздора
Помимо черепов в рамках возобновленного следствия предполагается задействовать еще два не исследовавшихся ранее «объекта». Это прежде всего одежда деда Николая II, императора Александра II, в которую он был облачен 1 марта 1881 года — в момент покушения, осуществленного террористом-народовольцем Гриневицким. Как и окровавленная рубаха Николая, эти вещи также находятся в Эрмитаже.
«Есть предположение, что они не имеют посторонних включений ДНК и дадут нам возможность исследовать генотип по мужской линии», — поясняет Соловьев.
Со вторым потенциальным «объектом», признает следователь, будет сложнее. Речь идет о мощах святой преподобной мученицы Елизаветы Федоровны, родной сестры императрицы, которые находятся в Иерусалиме, в храме равноапостольной Марии Магдалины, относящемуся к Русской православной церкви за границей.
«Поскольку эти останки находятся за пределами страны, получить к ним доступ непросто, — сетует следователь. — Пока этот вопрос не решен. Будем вести переговоры».
Кроме того, Соловьев планирует — правда, эти планы еще более отдаленные и неопределенные — исследовать содержимое свинцовых цилиндров, некогда замурованных в стенах брюссельского православной церкви Иова Многострадального и извлеченных три года назад в ходе ремонта храма.
В них находится земля из Ганиной Ямы — места, куда первоначально были привезены тела расстрелянных Романовых и их слуг и где была предпринята первая попытка их уничтожения. Реликвию вывез из Россия следователь Омского окружного суда Николай Соколов, которому адмирал Колчак поручил в начале 1919 года расследование «царского дела».
Кстати, по версии самого Соколова, никуда, кроме Ганиной Ямы, тела не возили. Там, рядом с шахтой №7 заброшенного Исетского рудника, они были практически без остатка уничтожены при помощи огня и серной кислоты.
В качестве вещественных доказательств колчаковским следователем был собран ряд предметов, предположительно, принадлежавших Романовым и их окружению, части одежды, обожженные фрагменты костей, а также образцы почвы, просаленной, по версии Соколова, в результате сжигания трупов. Именно последние были замурованы в стену брюссельского храма, и именно они единственные сохранившиеся до наших дней соколовские вещдоки: все прочие были утрачены во время Второй мировой войны.
Не лишним будет уточнить, что до сегодняшнего дня РПЦ официально придерживается версии Соколова. В 2000 году в Ганиной Яме появился мужской монастырь Святых царственных страстотерпцев, устроенный, согласно информации, размещенной на сайте патриархии, на месте уничтожения останков святых царственных страстотерпцев и их верных слуг. Понятно, что отказаться от такой трактовки церкви будет весьма непросто. Впрочем, возможен компромиссный вариант, примиряющий обе версии: соловьевскую и соколовскую.
Объективной предпосылкой для него является заключение судебных медиков, согласно которому теоретически рассчитанная зольная масса, оставшаяся после сожжения тел Алексея и Марии, должна составлять в сумме 3,4 килограмма. А обнаружено, напомним, чуть более ста граммов.
По мнению медиков, «установленное несоответствие свидетельствует о том, что при поисковых работах в июле 2007 года обнаружено лишь одно из нескольких мест криминального захоронения останков».
Что это за места? «Мы не знаем точно, но можем предполагать, что уничтожение тел Алексея и Марии начиналось в районе Ганиной Ямы, — делится своими соображениями Владимир Соловьев. — Что на момент, когда команда Юровского (Яков Юровский, комендант «дома особого назначения». — А.К.) вновь свалила тела расстрелянных в кузов грузовика и повезла искать новое, более укромное место захоронения, эти останки уже были в значительной степени сожжены.
Это позволило затем в Поросенковом логу (болотистая ложбина, в которой были обнаружены оба захоронения. — А.К.) довести их за 3–4 часа до такого состояния, в котором их нашли в 2007 году».
Следствие ведет РПЦ
Что касается специалистов, привлеченных Соловьевым для проведения генетической экспертизы, то особых новостей нет: основные исследования идут под руководством заведующего отделом геномики и генетики человека Института общей генетики им. Вавилова РАН — профессора Евгения Рогаева. Для справки: именно Рогаев идентифицировал останки Алексея и Марии.
«Нас укоряют иногда, что один и тот же человек проводит экспертизы и что это как бы неправильно, — сетует Соловьев. — Но экспертов столь высокого уровня, которые к тому же специализируются на древней ДНК, в мире очень мало. Наверное, не больше десятка. Я не могу себе позволить разбрасываться такими специалистами».
По словам Соловьева, у РПЦ никаких возражений против кандидатуры Рогаева нет. Более того, как утверждает следователь, в свое время именно Церковь, а конкретно Алексий II, предложила ему привлечь Рогаева: «Меня попросили сменить эксперта и поставить того, кому доверяет Церковь. И этот выбор оказался очень удачным».
Трудно сказать, согласны ли с такой оценкой в РПЦ, но больше подобных просьб к Соловьеву не поступало. Впрочем, каких-либо положительных рецензий работа следователя и его помощников тоже не удостоилась.
Если называть вещи своими именами, то Церковь все эти годы демонстративно игнорировала следствие и, соответственно, его результаты. При этом постоянно подчеркивалось, что РПЦ не считает выяснение вопроса о принадлежности останков срочным. Скажем, еще не так давно Всеволод Чаплин недоумевал, почему следователь Соловьев настаивает на быстрейшем закрытии этой страницы истории, и допускал, что установление истины может занять века.
Но месяц назад «холодная война» сменилась «разрядкой» и сотрудничеством. Ярким примером такого взаимодействия можно назвать процедуру эксгумации царских останков, которая прошла в присутствии управляющего делами патриархии митрополита Варсонофия, протоиерея Всеволода Чаплина и ряда других священнослужителей. И это только начало.
«Со стороны РПЦ была высказана просьба привлечь к проводимым нами экспертизам специалистов, предложенных Церковью, — рассказывает Владимир Соловьев. — Мы совершенно не против, но это должны быть специалисты высочайшего класса».
Процесс согласования кандидатур пока не завершен, однако Соловьев настроен оптимистично и не предвидит серьезных конфликтов с Церковью по этому поводу: «Мы разумные и цивилизованные люди и найдем общий язык и консенсус».
Объяснение пируэтов
Все эти пируэты могут иметь лишь одно объяснение: Церковь получила от власти — судя по всему, непосредственно от президента — предложение, от которого нельзя было отказаться, и в итоге капитулировала. Но отнюдь не безоговорочно: были запрошены солидные отступные, позволяющие сохранить лицо. И ключевым элементом компенсационного пакета являются как раз новые исследования по «царскому делу».
На этот раз, надеется Всеволод Чаплин, они пройдут «в обстановке предельной открытости», читай: под надзором церкви. Но говорить о том, что после получения результата, подтверждающего первоначальные выводы следствия, Церковь непременно согласится с тем, что «царь настоящий», было бы, пожалуй, опрометчиво. Все-таки наука — наукой, а политика — политикой. А политическая конъюнктура меняется порой очень быстро.
В связи с этим нелишним будет напомнить о том, как развивались события в 1990-х годах.
«Священный Синод поставил перед комиссией десять вопросов, — вспоминает политик и богослов Виктор Аксючиц, в 1997–1998 годах — советник первого вице-премьера Бориса Немцова, возглавлявшего правительственную комиссию по исследованию и перезахоронению останков Николая II и членов его семьи, фактически секретарь комиссии. — Они касались, в частности, истории со шрамом на голове императора от удара саблей и ряда распространенных мифов о том, что голова Николая II была отчленена и хранилась в кремлевском кабинете Ленина, что останки царской семьи были сожжены, что убийство носило ритуальный характер…
После того как были подготовлены исчерпывающие ответы на все вопросы, Борис Немцов попросил Святейшего патриарха об аудиенции».
Встреча, в которой также приняли участие следователь Владимир Соловьев, советник первого вице-премьера Александр Шубин и Виктор Аксючиц, состоялась 15 января 1998 года.
«Соловьев передал официальный ответ Генеральная прокуратура РФ на десять вопросов, — продолжает Аксючиц. — Его святейшество внимательно прочитал записку и начал задавать уточняющие вопросы. Затем патриарх отодвинул папку с материалами в сторону, положил на нее руку и сказал: «Вы меня убедили. Этот вопрос можно считать решенным. Обсудим место и время захоронения».
Он предложил провести церемонию в первую или последнюю неделю Великого поста, посчитав, что затягивать этот процесс не имеет смысла. Немцов сказал, что СМИ могут обвинить комиссию в спешке, поэтому лучше сделать это 17 июля, в годовщину расстрела царской семьи. После длительного обсуждения сошлись на предложении председателя комиссии. Единогласно решили совершить захоронение в царской усыпальнице Петропавловского собора в Петербурге… Мы расстались с убеждением, что достигнуто полное взаимопонимание».
А чуть больше месяца спустя, 26 февраля 1998 года, прошло заседание Священного синода, на котором председательствовал патриарх. В повестке был один вопрос: доклад митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, являвшегося членом немцовской комиссии.
Кстати, на итоговом заседании комиссии Ювеналий вместе со всеми голосовал за то, что найденные под Екатеринбургом останки принадлежат царской семье. В свете вышеописанных обстоятельств решение синода было, мягко говоря, неожиданным: «Оценка достоверности научных и следственных заключений, равно как свидетельство об их незыблемости или неопровержимости, не входит в компетенцию Церкви… Решение Государственной комиссии… вызвало серьезные сомнения и даже противостояния в Церкви и в обществе… Священный синод высказывается в пользу безотлагательного погребения этих останков в символической могиле-памятнике. Когда будут сняты все сомнения… следует вернуться к окончательному решению вопроса о месте их захоронения».
«Трудно сказать, что именно доложил Ювеналий членам синода», — говорит Аксючиц. Но очевидно, что роль митрополита была ключевой. В итоге патриарх оказался на том заседании в меньшинстве. По версии Аксючица, дело скорее всего объясняется личными амбициями: Ювеналием руководила обида на то, что патриарх принял решение, не посоветовавшись с ним — членом правительственной комиссии и главой синодальной комиссии по канонизации святых.
Причины и следствие
Понятно, что один лишь человеческий фактор не исчерпывает вопроса о причинах недоверчивого отношения Церкви к «екатеринбургским останкам».
Парадокс ведь в том, что прах, вокруг которого вот уже почти четверть века идут ожесточенные споры и который никак не хотят признавать мощами, является наиболее доказанным с научной точки зрения из всех останков святых, почитаемых РПЦ. Но сколь бы вескими и разнообразными ни были возможные первоначальные резоны нашей «сверхъестественной монополии» — боязнь возвращения к власти коммунистов, нежелание ассоциироваться с непопулярным «ельцинским режимом» и т.д. и т.п., — на сегодняшний день осталась, по сути, одна-единственная причина: инерционная сила ранее принятых решений.
«Среди церковных иерархов бытует мнение, что не признать очевидные останки — меньший грех, чем признать ошибку Церкви», — свидетельствует Виктор Аксючиц.
Тем не менее, надеется он, возобладает здравомыслие: «Представьте себе, президент и правительство — за захоронение и признание останков, а патриарх не согласен и не будет присутствовать на церемонии. Это же противостояние церковного руководства и руководства государства! В той ситуации, в которой сегодня находится общество, это явится мощным фактором дестабилизации. Зачем это нужно Церкви?»
Конечно, точно такие же аргументы можно было бы привести и в 1998 году. Однако нельзя не признать, что за последние 17 лет взаимоотношения церковной и светской «вертикалей» сильно изменились. Сегодня Церковь куда более ревностно придерживается известного наставления апостола Павла, согласно которому всякая власть — от Бога.
Этим летом в Екатеринбурге журналист Виталий Шитов и капитан милиции в отставке Николай Неуймин обнаружили захоронение, как пока предполагается, сына Николая II цесаревича Алексея и дочери Марии, великой княжны. После того как были найдены (1991 год) останки расстрелянной в 1918-м семьи последнего императора России, поисками двух отсутствовавших в захоронении детей занималось множество экспедиций. По новой находке возбуждено уголовное дело, которое ведет старший следователь по особо важным делам Следственного комитета при прокуратуре РФ Владимир Соловьев. В среду мы рассказываем о том, как удалось найти это, второе, захоронение, чем занято сейчас следствие и о его перспективах, о работе экспертов. Корреспондент “Известий” Элла Максимова поговорила с поисковиками, со следователем Соловьевым, а также с князем Романовым, внучатым племянником Николая II. Николай Романович возглавляет Дом Романовых, живет в Риме.
“Я тут же полетел в Екатеринбург”
Владимир Соловьев: Как только в Москве стало известно о находке, я тут же улетел в Екатеринбург. Сейчас идет расследование, выражаясь юридическим языком, по факту обнаружения двух убитых с признаками криминальной смерти. Оба были явно сожжены и спрятаны. Фактов других захоронений в истории этого места нет. Возбуждено уголовное дело в рамках возобновленного предыдущего, закрытого в 1998 году. Оно закончилось, как известно, идентификацией останков императора Николая II, его жены, трех дочерей, доктора Боткина и трех человек прислуги. Двух членов семьи в захоронении не было.
Мы выдвигаем предположение, что найденные сейчас останки принадлежат цесаревичу Алексею и великой княжне Марии. Такова версия следствия. Не более того, но и не менее. Комплексная экспертиза проводится Екатеринбургом, руководит ею главный судмедэксперт Урала Николай Иванович Неволин, отличный специалист своего дела. У Свердловского областного бюро судебно-медицинской экспертизы большие возможности, сотрудники высокого класса, сильные генетики. Оборудование, лаборатории ничуть не хуже московских, может, и лучше. Конечно, мы будем помогать, подключать других специалистов. Истине необходим максимальный запас прочности.
Я привез в Екатеринбург несколько выпилов из фрагментов костей, исследованных в 90-е годы и хранящихся в Генпрокуратуре. Оставили их тогда перед захоронением на всякий случай, хотя и не верили, что найдем Алексея и Марию. В свою очередь, екатеринбуржцы передали нам фрагменты новых костей. В первом погребении было 9 почти полных, достаточно сохранных скелетов. Сейчас у нас в распоряжении всего 44 косточки, точнее, кусочка, почти все мелкие и мельчайшие, в несколько сантиметров и миллиметров, чуть ли не пепел, обожженные. Найдены три пули, керамические осколки.
Э.М.: Не уверена, что большинство наших читателей помнит первое расследование.
В.С.: “Отцы” того открытия – доктор геолого-минералогических наук Александр Николаевич Авдонин и писатель Гелий Трофимович Рябов, который нашел в архиве записку Якова Юровского, руководителя расстрела царской семьи. Авдонин – блестящий знаток истории Урала, его географии и недр, обладатель редких старых топографических карт. Рябову удалось прочесть в спецхране архива и знаменитую книгу Николая Соколова “Убийство царской семьи”. Он, следователь, назначенный белым адмиралом Колчаком, пытался в 1919 году отыскать останки. В книге назывались “Ганина Яма”, “Поросёнков лог”, но спустя столько лет никто уже не знал этих названий и где эта Старая дорога на Коптяки. Авдонин нашел, определил расстояния. Нашел “мостик из шпал” посреди дороги, обозначенный Соколовым на схеме. Соколову рассказал о нем обходчик с разъезда. Видел вечером машины с красноармейцами, застрявший грузовик, а утром обнаружил исчезнувшие с его двора старые шпалы. Нашел. Но были так крепко вбиты они в землю, что вытаскивать не стал. Особо пристального внимания на этот рассказ Соколов не обратил, подумал, что бросили шпалы под колеса грузовика…
В.С.: Воспоминания Юровского назвали “Запиской” историки. Думаю, что это своеобразное объяснение, которое Юровский дал историку Покровскому в 1920 году. Кому-то из высших государственных деятелей потребовалась правдивая информация об убийстве, и Покровский выспросил Юровского. “Записка” хранилась под грифом “совершенно секретно”. Это – объективное документальное свидетельство самого осведомленного человека. Безусловно, не фальшивка. Существует несколько ее вариантов, в том числе с правкой, сделанной рукой Юровского. Был он в Екатеринбурге комиссаром по делам юстиции, членом губернской коллегии ВЧК. Назначен комендантом Дома особого назначения за десять дней до операции. Сохранились и другие варианты его воспоминаний.
Э.М.: Вернемся к нынешнему открытию. Его авторы?
В.С.: Не только авторы – идеологи, так сказать. Это ведь не случайность. Не набрели, не натолкнулись – годами дотошно изучали, анализировали, просчитывали. Большая умелая работа двух краеведов – Виталия Васильевича Шитова и Николая Борисовича Неуймина. А уж потом – азартный поисковик Леонид Вохмяков, пробуя щупом землю – на заранее очерченном участке, – попал, что называется, в точку.
Э.М.: Не началось ли уже соперничество – кто первый, кто главный? Событие-то не рядовое, очень громкое.
В.С.: Рад бы ответить, что никакой саморекламы, споров нет. Увы…
Э.М.: Теперь, пожалуйста, об экспертизе.
В.С.: Началась, идет и продлится долго. Надеюсь, не так долго, как после первого раскопа, тогда она заняла несколько лет. Хотя нынешняя гораздо труднее, несравнимо меньше материала. И легче, потому что за это время научные методики, технологии заметно продвинулись. У нас намечена иерархия исследований. Первое, антропологическое, почти закончено. Трудится несколько групп, работают независимо, базы разные. Вывод у всех одинаковый: молодая женщина 17-20 лет, мальчик – 12-14. Специалисты по стоматологии установили: зубы ребенка, пломбы очень похожи на те, что были у родителей.
О пулях. Две – от 9-миллиметрового браунинга, третья совпадает по калибру с оружием из первого раскопа. Пулями займутся баллисты, сопоставив их с теми четырнадцатью, только что им переданы. Просмотрят и по химическому составу. Из пуль от жары выплавился свинец. Есть методики, определяющие силу пламени костра.
Будут изучены осколки разбитых горшков от серной кислоты. Предстоит и дендрологическая экспертиза. Вблизи растет несколько деревьев – “свидетелей сожжения”, им лет по 100-120, по годовым кольцам попробуем определить время года, год. Существуют для этого особые таблицы.
Наконец, генетики. Пока приезжают трое – из США директор института по идентификации личности, антрополог господин Фальцетти со своим генетиком и наш российский ученый Евгений Иванович Рогаев, доктор наук, лауреат Государственной премии, специалист по древним ДНК, извлеченным из костей. Работать будут тоже по отдельности. Вопрос в том, сохранилось ли то, над чем работать. Для начала предстоит выяснить, есть ли в костях хоть немного органики, из которой можно “вытянуть” наследственный материал для генетических характеристик, не выгорело ли все начисто. Если что-то уцелело, тогда дело и двинется.
Прошлая генетическая экспертиза открыла новые возможности. Вновь созданные тогда методики выделения ДНК сейчас успешно внедрены в России и во всем мире. Это был научный прорыв. Я очень надеюсь на то, что следующий будет сделан сейчас.
“Записка Юровского”
“16/7 получена телеграмма из Перми на условном языке, содержавшая приказ об истреблении Р-х… отобрано 12 человек (в т.ч. 6 латышей), 2 отказались стрелять в девиц… Разбудили Боткина, а он остальных. Объяснение было дано такое: “Ввиду того, что в городе неспокойно, необходимо перевезти семью Р-х из верхнего этажа в нижний”. Одевались с 1/2 часа. Внизу была выбрана комната с деревянной оштукатуренной перегородкой (чтобы избежать рикошетов). Команда была наготове в соседней комнате… Николай нес на руках Алексея… Когда вошла команда, сказал Р-вым, что ввиду того, что их родственники продолжают наступление на Советскую Россию, Уралисполком постановил их расстрелять… Команде заранее было указано, кому в кого стрелять и целить прямо в сердце… Стрельба, продолжавшаяся 2-3 минуты… Алексей, три из его сестер были еще живы. Их пришлось пристреливать… Удивительно было и то, что пули отскакивали от чего-то рикошетом и как град прыгали по комнате. Когда одну из девиц пытались доколоть штыком, то штык не мог пробить корсажа… Тут начались кражи, пришлось поставить 3 надежных товарищей для охраны трупов.
…Удаление трупов лежало на обязанности т. Ермакова (рабочий верхне-исетского завода, партийный товарищ, бывший каторжанин)… Местом избранным была брошенная шахта… Верстах в 5 наткнулись на целый табор, это были рабочие (члены совета, исполкома и т.д.)… Они закричали: “Что же вы их нам неживыми привезли?!”. Начали перегружать на пролетки (трупы пришлось усаживать. – Э.М.). Сейчас же начали счищать карманы, пришлось и тут пригрозить расстрелом… Выяснилось, что никто не знает, где намеченная шахта… Вообще ничего приготовлено не было, не было лопат и т.п. В лесу отыскали заброшенную старательскую шахту… Когда стали раздевать одну из девиц, увидели корсет, в отверстии видны были бриллианты. На Александре Федоровне оказался целый жемчужный пояс. Бриллиантовых вещей набралось около 1/2 пуда… В 19-м году откопали и привезли в Москву (Юровский был честный коммунист, все передано государству. – Э.М.).
…Решено было сжечь или похоронить в глинистых ямах, обезобразив трупы до неузнаваемости серной кислотой… Около 4 утра 19-го машина застряла окончательно… Похоронили тут же, под костром (останки двух. – Э.М.)… выкопали братскую могилу для остальных… Забросав землей и хворостом, наложили шпалы и несколько раз проехали. Секрет был сохранен вполне – места погребения белые не нашли”.
Окончание читайте в четверг
В Екатеринбурге новая сенсация: объявлено об обретении останков, предположительно царевича Алексея и великой княжны Марии – детей последнего русского императора Николая II, расстрелянных вместе со всей царской семьей в 1918 году.
– В ходе поисковых работ, проводившихся в июле-августе 2007 года, были обретены останки двух человек со следами многочисленных травм. Уральские археологи предполагают, что это останки царевича Алексея и великой княжны Марии, – сообщил вчера Сергей Погорелов, зам. начальника отдела археологических исследований Научно-производственного центра по охране и использованию памятников истории и культуры Свердловской области.
По его словам, раскопки велись в районе Старой Коптяковской дороги силами военно-исторического клуба “Горный щит”, Научно-производственного центра по охране памятников истории, Института истории и археологии, Института экологии растений и животных, а также общественного фонда “Обретение”.
Место поисков было определено на основе документа, который еще недавно находился под грифом “секретно”. В нем содержится подробное изложение рассказа Якова Юровского о расстреле и захоронении царской семьи. В 1918 году Юровский был комендантом дома Ипатьева и непосредственно руководил расстрелом. В 1934 году на заседании старых большевиков в городе Свердловске он подробно рассказал о событиях 16-18 июля 1918 года.
Юровский и другие участники расстрела свидетельствуют, что было предпринято несколько неудачных попыток сокрытия останков. Первая из них – в районе заброшенного Четырех-Братского рудника, ныне известного под названием Ганина Яма. Однако останки были закопаны в Поросенковом логе, где в ночь с 18 на 19 июля 1918 года застряла грузовая машина с телами убитых.
Юровский и другие участники расстрела свидетельствуют, что из 11 убитых девять были облиты серной кислотой для того, чтобы обезобразить тела, и зарыты прямо в дороге под мостиком из шпал. А останки двух человек – цесаревича Алексея и одной из княжон – сожжены на некотором расстоянии от основного захоронения, сброшены в вырытую здесь же яму и закопаны. Это было сделано для того, чтобы количество трупов не совпадало с количеством убитых в доме Ипатьева. Для дополнительной маскировки на месте сокрытия останков двух человек вновь развели костер.
Остатки этого костра и позволили предположить, что место захоронения найдено. На поляне, заросшей крапивой, удалось найти небольшую яму. Вскрыв дерн, обнаружили мощный слой угля. В ходе дальнейших раскопок были найдены крупные костные останки, множество мелких фрагментов, зубы, осколки керамического сосуда для хранения серной кислоты, гвозди, части металлической оплетки деревянного ящика, а также пули разных калибров.
Об обретении останков ученые уведомили патриарха Московского и всея Руси Алексия II и губернатора Свердловской области Эдуарда Росселя.
комментарий
Вадим Виннер, профессор Российской академии истории и политологии, президент общественного Центра “Судьба династии”:
– То, что нашли уральские археологи, никак не может быть останками кого-либо из членов семьи Романовых. Во-первых, потому, что захоронению, где нашли зубы, якобы принадлежащие цесаревичу Алексею, 50 лет. А 50 – это все-таки не 80 (столько прошло с момента расстрела царской семьи). Во-вторых, факт принадлежности их именно цесаревичу не подтвержден экспертами. Как и все, что было связано с бездарным вскрытием останков семьи Романовых в 1991 году, нынешняя якобы историческая находка не может вызывать доверия серьезных специалистов. Ни зарубежные эксперты, ни Русская православная церковь не признали останки, найденные в Ганиной Яме и выданные за царские, истинно таковыми. Заключение строится на фото, где Юровский снят на фоне лощины, и его записке, которая уже признана поддельной.
В ходе дискуссии о подлинности «екатеринбургских останков», развернувшейся после выхода в свет книги Следственного комитета «Преступление века», обозначились вопросы, которые сторонники непризнания останков используют в качестве «козырной карты». Один из таких вопросов: почему следствие считает невозможным сжечь всех убитых за три дня на Ганиной Яме, но при этом допускает, что за два часа большевики сожгли два тела в Поросенковом Логу?
Участник раскопок 2007 года антрополог Д.И. Ражев рассказывает о том, чтó было обнаружено в захоронении двух человек и удалось ли действительно большевикам сжечь два тела.
— Дмитрий Иванович, Вы участвовали в раскопках захоронения двух человек близ Коптяковской дороги и видели, в каком состоянии находились останки, когда их только что обнаружили. Как Вы могли бы объяснить тот факт, что два тела смогли сжечь за небольшое время? Ну, допустим, не за два часа, как утверждают оппоненты, — ведь в воспоминаниях говорится: «Жгли всю ночь». Но за пять-шесть часов, например.
— Я бы хотел отметить, что в настоящей дискуссии порой выдвигаются положения, не имеющие достаточного фактического основания. Так и в этом случае. Утверждают, будто научные исследования и следственные действия показали, что тела в отдельном захоронении, идентифицированные как останки цесаревича Алексея и великой княжны Марии, были полностью сожжены. Однако, как антрополог, принимавший участие в начальном исследовании этих останков, могу сказать, что это утверждение не соответствует истине. Обнаруженные в отдельном захоронении останки представлены костными фрагментами с разной степенью обгорания: кальцинированные и слабообожженные, — а также костями без следов воздействия огня. К последним относятся кости черепа, части лопаток, плечевая кость, тазовые кости, бедренные кости. Такое состояние костной ткани однозначно указывает на то, что на момент засыпания грунтом на этих костных фрагментах сохранилось существенное количество мягких тканей.
То есть в выкопанную яму были помещены головы, части корпусов и фрагменты конечностей, в том числе грудная клетка, плечо, тазовый отдел и бедра (характерно, что найдены были кости практически всех отделов скелета). Таким образом, попытка полного уничтожения останков оказалась безуспешной. Сожженными оказались лишь некоторые части. А затылочные области голов, отделы корпуса и прилегающие к ним фрагменты конечностей сохранились как части тел.
— Возникает естественный вопрос, почему же до наших дней сохранилось так мало костей?
— Кости находились в земле, причём недалеко от поверхности, несколько десятков лет. В течение этого времени под слоем грунта проходили естественные деструктивные процессы разрушения мягких тканей и костей. Действительно, в 2007 году мы нашли немного костей, но, конечно, непосредственно после сжигания их было гораздо больше. Об этом говорят следующие факты. На тех фрагментах, которые мы обнаружили, имелись следы естественного разрушения костной ткани, которое, как правило, связано с деятельностью почвенной биоты: бактерий, растений, насекомых и др. В костной ткани достаточно много органического и неорганического вещества, которое потребляется этими организмами. При определенных условиях кости могут истлеть полностью, просто исчезнуть. Вот именно следы такого разрушения и имелись по краям найденных фрагментов. Кроме того, в захоронении были обнаружены подряд идущие зубы верхней челюсти и нижней челюсти. Один из зубов был сломан. Для того чтобы он оказался рядом с другими зубами, он должен был находиться в мягких тканях. Это указывает на то, что в яму попала нижняя челюсть и верхняя челюсть с зубами. Потом костная ткань истлела, а зубы, как лучше сохраняющиеся, остались. Подобным образом истлели и другие кости. Такое часто бывает в случаях, когда имеется доступ воздуха и влаги, что способствует развитию микрофлоры. Кроме того, конечно, свое разрушительное действие оказала и кислота.
— В ходе раскопок удалось сделать еще какие-то выводы?
— По найденным костным фрагментам удалось установить количество, пол и возраст погибших, поскольку многие фрагменты сохранили морфологические признаки. Например, первое, что привлекло наше внимание при раскопках, – это наличие двух затылочных костей. Затылочная кость у каждого человека одна. То, что мы нашли две затылочные кости, сразу однозначно указало, что мы имеем дело с двумя индивидуумами. Далее были найдены тазовые кости, одна левая, другая правая, но размер костей был таков, что они явно не могли принадлежать одному человеку: явно одна меньше, а другая – больше.
Затем, определение возраста. Среди костей были обнаружены части левой и правой бедренных костей. Правая кость включает в себя головку, то есть эпифиз, и часть диафиза. В процессе роста эпифиз прирастает к диафизу, и это происходит в определённом возрасте — 18–23 лет. В этот период и заканчивается рост костей. На обнаруженной кости был хорошо виден шов прирастания головки к телу кости, то есть прирастание закончилось совсем недавно, незадолго до смерти. Таким образом, эта кость принадлежала человеку, умершему в возрастном промежутке от 18 до 23 лет. Возраст другого индивидуума был ориентировочно определен по размерам плечевой кости. Сохранившийся фрагмент этой кости позволял реконструировать ее размер, который соответствовал возрасту 9–13 лет.
На еще одной кости, тазовой, сохранился ряд полоопределяющих признаков. Наиболее выраженный из них — это форма большой седалищной вырезки. У женщин эта вырезка имеет форму, близкую к прямому углу, у мужчин — резко загнутого угла. На той кости, которую мы нашли, большая седалищная вырезка было явно близка к 90 градусам.
Таким образом, мы могли сделать вывод, что старший индивидуум — это девушка в возрасте 18–23 лет, а младший — подросток 9–13 лет.
— То есть получается, что искали двух сожжённых людей, девушку и подростка, и всё, что обнаружили, полностью совпало? Ведь, действительно, княжне Марии только-только исполнилось тогда 19 лет, а цесаревичу было 13. Удивительно! А как относились к этим работам участники раскопок?
— Насколько я помню, изначально существовала версия о принадлежности их царским детям. Собственно, их и искали. Но ни у кого не было, наверное, полной уверенности, пока велись работы. Потом стали находить пули того времени, осколки глиняных сосудов из-под кислоты. Имеющиеся разрушения на найденных костях и половозрастные признаки соответствовали тем данным, которые сообщили историки. Археологи по расположению кострищ и находок в них представили возможную реконструкцию событий. Причём, её вероятность с каждыми новыми обнаруженными данными — археологическими, антропологическими — всё более возрастала, и сомнений в том, чьи останки найдены, уже не было. Я думаю, что и у любого человека, который беспристрастно участвовал бы в раскопках, не осталось бы сомнений.
Дмитрий Иванович Ражев, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник сектора физической антропологии Института проблем освоения Севера Тюменского научного центра Сибирского отделения Российской академии наук
Беседовал журналист Андрей Волков
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Российский исследователь Александр Кручинин обнаружил останки убиенных царевича Алексея и великой княжны Марии. Его жена, когда он вернулся из археологической экспедиции, чуть не выгнала его с рюкзаком, в котором он хранил остатки костей, из дома. Репортер чешской «Актуальне» побывал в сопровождении Кручинина на месте, где нашли останки семьи Николая Второго.
«Ты с ума сошел? Приносить домой человеческие кости! Что за идея!» — ругала российского исследователя Александра Кручинина его жена Катя, когда он вернулся из археологической экспедиции. «Она чуть не выгнала меня с рюкзаком, в котором я хранил остатки костей, из дома. Вы же знаете женщин: мол, дома она их и минуты не потерпит». Но в итоге он все-таки упросил свою Катю и смог положить рюкзак с останками убитого царевича Алексея и великой княжны Марии хотя бы на балкон. «Погоди. Придет время, и ты будешь вспоминать этот день. Тела этих несчастных искали десятки лет. Это невероятная находка», — говорил супруге исследователь. Репортер Aktuálně.cz побывал в сопровождении Кручинина на месте, где нашли останки убитой семьи царя Николая Второго.
В середине июля 1918 года в русском Екатеринбурге царил невообразимый хаос. До сих пор город контролировали большевики, но к нему неумолимо приближались чехословацкие легионы. Кроме того, красные проиграли 15 июля очередную битву на подступах к Екатеринбургу. Это решило судьбу семьи царя Николая Второго, которую большевики держали в заточении.
«Победоносное шествие чехов на Екатеринбург, где большевики удерживали царскую семью в доме коммерсанта Ипатьева, только приблизили ее кончину. Уже 17 июля красные под давлением наступающих легионеров решили покончить с царем и его семьей. Но они сделали бы это рано или поздно», — объясняет профессор истории Николай Дмитриев из Уральского федерального университета.
По его словам, чехов нельзя винить в смерти царя и его семьи. «Вся их „вина” заключается в том, что чешские легионы шли от победы к победе, а большевики и мысли не допускали, чтобы после захвата Екатеринбурга царь получил свободу. Они очень (и весьма обоснованно) этого боялись. Поэтому они предпочли в обстановке сильнейшей паники и хаоса убить царскую семью в подвале дома Ипатьева. В людей стреляли и кололи штыками», — добавляет Дмитриев.
Иван Плотников, профессор истории из того же Уральского университета, рассказал о последних минутах жизни царской семьи следующее: «Командир отряда палачей Яков Юровский зачитал царю Николаю Второму приказ исполнительного большевистского комитета: „Николай Александрович, поскольку ваши родственники продолжают нападки на советскую Россию, исполнительный комитет Урала постановил вас казнить”».
Николай посмотрел на свою семью, повернулся и выкрикнул: «Что? Что?» Юровский быстро повторил приказ и выстрелил из револьвера в царя, а потом и в наследника престола Алексея. Другие палачи открыли хаотичную стрельбу, пока на землю не упали все жертвы: супруга царя Александра и их пятеро детей (Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и Алексей), а также те, кто решил отправиться с ними в ссылку, в том числе врач Евгений Боткин, горничная Анна Демидова, Алексей Трупп и Иван Харитонов.
Некоторых выживших и тяжело раненых Петр Ермаков заколол штыком. Последними умерли дочери царя — великие княжны Татьяна, Анастасия и Мария. На них было более килограмма бриллиантов, вшитых в одежду, и это частично защитило их от пуль.
Красные боялись, что останки царской семьи станут реликвиями
В одном исследователю Александру Кручинину не откажешь: он как только может преуменьшает свою роль в обнаружении останков наследника трона царевича Алексея и великой княжны Марии в 2007 году. Он говорит только о заслугах товарищей и знакомых: друзей из местного клуба чехословацких легионеров, археологов, геологов и генетиков. Якобы он им только помогал. «Пожалуйста, не преувеличивайте мою роль. Тогда я просто орудовал киркой и лопатой», — говорит вызывающий симпатию исследователь.
Однако никакой симпатии не вызывает его рассказ о том, как сжигались останки царской семьи и как многие годы велись поиски того места, где большевики их спрятали. Хотя местами не обошлось и без черного юмора. Кручинин всегда прибегает к нему, чтобы сделать рассказ чуть менее ужасным.
11 тел членов царской семьи и их приближенных еще в день убийства привезли в так называемую Ганину яму, которая находится в 20 километрах от Екатеринбурга, и сбросили в заброшенную шахту. Затем тела забросали гранатами. Кроме того, чекисты попытались сжечь тела убитых, но на это у них оставалось слишком мало времени.
Поскольку красные боялись, что белогвардейцы все же найдут останки в Ганиной яме и превратят их в ценные реликвии, тела снова достали из шахты, чтобы закопать в близлежащем болотистом Поросенковом логе.
Тело царевича и великой княжны большевики закопали отдельно от остальных
«Именно сюда, в топь, большевики привезли в ночь с 18 на 19 июля 1918 года в кузове автомобиля 11 тел», — рассказывает исследователь Александр Кручинин на месте, где тела царской семьи были обнаружены в 1978 году, а затем еще в 2007.
Но на подтопленной и местами хлюпкой дороге грузовик с телами застрял. Уже и без того переволновавшиеся подвыпившие большевики, по дошедшим свидетельствам, запаниковали. «Время шло, темнело, и красные очень спешили. Они боялись, что их нагонят чешские легионеры, которые шли за ними по пятам», — рассказывает Кручинин о тех событиях.
Тогда расстроились все планы красных насчет того, как поступить с телами убитой царской семьи и их приближенных. «Командир большевистского отряда Яков Юровский решил, что тела нужно спрятать прямо тут — на месте, где они, ко всему прочему, застряли. Они выкопали большую яму, в которую сбросили девять тел: царя Николая, царицы Александры, трех их дочерей и четырех приближенных. Но прежде чем сбросить их, в яму накидали керамических сосудов с серной кислотой, которые потом расстреляли из нагана», — описывает Кручинин. Кислота должна была настолько изуродовать тела, что их уже никто и когда не смог бы идентифицировать.
Только во время первого обнаружения тел царской семьи в 1978 году выяснилось, что нет двух ее членов. Однако это открытие хранили в тайне вплоть до распада СССР. «Оставшиеся два тела мы нашли в стороне от братской могилы на расстоянии 70 метров только через 28 лет — в 2007 году», — вспоминает Кручинин.
Судя по всему, большевики старались уничтожить тела царевича Алексея и великой княжны Марии особенно тщательно. «В случае царевича это понятно. Он был наследником трона, а его нужно было, как говориться, стереть в порошок. Его мать Александру Федоровну, кстати немецкую принцессу, большевики ненавидели до смерти. Но ночью, уже выпивши, они спутали ее с телом великой княжны Марии», — объясняет исследователь действия красного отряда.
«Странные и ненормальные люди, которые гордились жестоким убийством»
Кручинин описывает и причины, по которым останки убитой царской семьи многие годы искали безуспешно. «Большую яму с девятью телами засыпали, а сверху набросали бревен и железнодорожных шпал, чтобы казалось: тут кто-то укрепил раскисшую дорогу, чтобы проехать. Таким образом они очень хорошо замаскировали братскую могилу, и даже следователи адмирала Колчака (один из лидеров белых во время Гражданской войны — прим. авт.), когда он вошел в Екатеринбург, ничего не нашли, хотя обыскали все вокруг Ганины ямы».
Эмиссары Колчака даже сфотографировали Поросенков лог, но никому и в голову не пришло, что тела царской семьи — у них прямо под носом. Однако, по мнению российских историков, было бы ошибкой считать, что все это время никто не знал о захоронении царской семьи.
«Большевики из руководства города хорошо знали это трагическое место. Время от времени они даже приезжали туда, чтобы сфотографироваться на память», — рассказывает Кручинин о еще одной малоизвестной детали, касающейся останков семьи царя Николая Второго. Сохранился даже снимок, на котором вместе с начальством позируют те, кто убил царскую семью. Так, например, Павел Ермаков сфотографировался с маузером в руке. Кстати, говорят, что он очень хвалился этим оружием, потому что им якобы застрелил царя».
«Это были странные и ненормальные люди, которые гордились массовым жестоким убийством», — констатирует Кручинин.
В 1928 году в Екатеринбург (тогда Свердловск) приехал известный советский поэт Владимир Маяковский. И опять-таки один из местных большевиков с радостью привез его на болотистый луг, где почила царская семья с приближенными. После появилось тенденциозное стихотворение Маяковского о дороге, «а в ней император зарыт».
Рассказ всегда возвращает его к убийству в доме Ипатьева
Шли годы, люди переезжали, сменялись поколения, и о болотистом Поросенковом логе забыли. Останки убитой царской семьи начали искать российские исследователи, в том числе местные активисты, во главе с геологом Александром Авдониным. Они даже обнаружили записи командира отряда палачей Якова Юровского. Но удача улыбнулась им только в упомянутом 1978 году. Правда, в советскую эру культа Брежнева об убийстве царской семьи говорить было нельзя, и поэтому исследователи обещали никому не рассказывать о своей находке, пока в России не изменится политическая обстановка.
«К счастью времени прошло немного. Советский Союз распался, и в 1991 году останки девяти членов царской семьи по распоряжению прокуратуры Свердловской области достали и подвергли экспертизам, которые подтвердили их подлинность», — вспоминает исследователь Кручинин.
Он вспоминает и то, что в 2007 к нему, как к главе местного клуба чехословацких легионеров, обратилась группа добровольцев. Они попросили его отправиться со своими ребятами в Поросенков лог «покопать». «Но заплатить мы вам не сможем», — предупредили его заранее.
Через неделю напрасных поисков они уже хотели сдаться. «Но, с частью, с нами был Леня Восьмиков, опытный поисковик на полях Второй мировой войны. Он уже обнаружил останки двух сотен красноармейцев. Такие мастера, как он, распознают по звуку прибора, что он обнаружил: металл, камень или кость. И вот 18 июля внимание Лени привлек участок, поросший крапивой, и он начал его исследовать. Его прибор обнаружил кость. Как выяснилось, человеческую».
В итоге на брезенте оказалось несколько обгорелых костей взрослой женщины и мальчика, осколки керамики, несколько пуль типичных для нагана и браунинга, а также кусок почерневшей ткани. Это были остатки морской тельняшки, которую любил носить царевич Алексей. Баллистическая экспертиза показала, что пули были выпущены из того же оружия, что и те пули, которые обнаружили 28 лет назад в братской могиле царской семьи.
Кручинин замолкает на минуту, а потом признается, что каждый раз, когда он рассказывает об этом, перед глазами у него стоят испуганные члены царской семьи, которые теснятся друг к другу, а большевики, как бешеные, стреляют по ним в подвале Ипатьевского дома. «Что тут еще добавить? Жестокое убийство, и подлое уничтожение останков жертв», — считает исследователь Кручинин.
Для обследования тел царевича Алексея и великой княжны Марии поисковики пригласили археолога Сергея Погорелова, который, в свою очередь, привлек антропологов и геологов. «Потом из Москвы приехал следователь Генеральной прокуратуры Владимир Соловьев, посмотрел на кости с трещинами и тут же пригласил нас в ресторан. Он все расспрашивал и подливал водки. Мы были уставшими, голодными… И он нас напоил. Но мы все равно отвечали ему одно и то же. Тогда следователь Соловьев улыбнулся и сказал: „Вижу, парни, вы мне не врете”».
С тех пор члены клуба чехословацких легионеров в Екатеринбурге каждый год в день расправы над царской семьей с 18 на 19 июля собираются в Поросенковом логе. Там в леске у огня, по словам Кручинина, они ставят палатки, беседуют и вспоминают свою уникальную находку. «Конечно, мы вспоминаем и то, как моя милая супруга Катя хотела выгнать меня с этими останками из дома», — добавляет исследователь.
