Как нашли произведения гомера

5. Где хранились якобы две тысячи лет поэмы Гомера?

А теперь проследим дальше судьбу «записанных поэм Гомера». Считается, что в III веке до н. э. их якобы еще хорошо знали [180], с. 711. Но никаких списков «Илиады» и «Одиссеи» от того времени до нас не дошло. Да и вообще его поэмы почему-то пропадают на сотни лет вплоть до Эпохи Возрождения. А ведь Гомер был таким популярным поэтом — МНОГИЕ СОТНИ ЛЕТ до момента записи его поэмы якобы распевались во многих городах и селах Греции. Но в Средние века текста Гомера никто уже не видит и тем более не читает. Гомеровские песни смолкли. Где хранится уникальный и бесценный экземпляр поэм Гомера — неизвестно.

Вот что сообщают сами историки. «В средневековой Европе Гомера знали ТОЛЬКО ПО ЦИТАТАМ И ССЫЛКАМ у латинских писателей и Аристотеля; поэтическую славу Гомера полностью затмила слава Вергилия. ЛИШЬ В КОНЦЕ XIV И В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XV ВЕКА… итальянские гуманисты познакомились с Гомером ближе. В XV веке многие переводили Гомера на латинский язык… В 1488 году во Флоренции выходит ПЕРВОЕ ПЕЧАТНОЕ ИЗДАНИЕ ГОМЕРА на греческом языке. В XVI веке отдельные части гомеровских поэм неоднократно переводились и на итальянский язык. ОДНАКО ЛИШЬ В 1723 ГОДУ ПОЯВИЛСЯ ПЕРВЫЙ ПОЛНЫЙ ПЕРЕВОД „ИЛИАДЫ“, сделанный поэтом Антонио Мария Сальвини» [180], с. 711–712.

Где же, в каком архиве неподвижно пролежал якобы ОКОЛО ДВУХ ТЫСЯЧ ЛЕТ пыльный гомеровский текст? Отбрасывая в сторону все эти неправдоподобные теории об устно-песенной-хоровой традиции, якобы сохранившей поэмы Гомера на протяжении многих сотен лет, следует признать, что В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ ОБЕ ПОЭМЫ ГОМЕРА ВСПЛЫВАЮТ НА ПОВЕРХНОСТЬ ТОЛЬКО В КОНЦЕ XIV ВЕКА Н. Э. [881], т. 2, с 97–98. НИКАКИХ РЕАЛЬНЫХ ДОСТОВЕРНЫХ СВЕДЕНИЙ ОБ ИХ СУДЬБЕ РАНЕЕ XIV ВЕКА — НЕТ. А потому ничто не мешает нам предположить — пока лишь в виде гипотезы — что и НАПИСАНЫ ОНИ БЫЛИ НЕЗАДОЛГО ДО ЭТОГО. Может быть, в XIII–XV веках НОВОЙ ЭРЫ. А миф о том, будто слепой Гомер впервые пропел их у пламени костра в Греции медного века еще якобы в VIII или даже в XIII столетии ДО НОВОЙ ЭРЫ — это чистая фантазия скалигеровской хронологии, созданной в XVI–XVII веках н. э.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

В Википедии есть статьи о других людях с именем Гомер.

Гомер
Ὅμηρος
Бюст Гомера в Музее классической скульптуры
Имя при рождении	др.-греч. Ὅμηρος
Дата рождения	около IX века до н. э.[1]
Место рождения	не определено: Саламин, Колофон, Смирна, Афины, Аргос, Родос, а также Иос.
Дата смерти	около VIII века до н. э.
Место смерти	остров Иос
Гражданство (подданство)	Ионийский союз
Род деятельности	поэт, странствующий певец-аэд, воспитатель.
Жанр	героический эпос
Язык произведений	древнегреческий
Произведения в Викитеке
Медиафайлы на Викискладе
Цитаты в Викицитатнике

Гоме́р (др.-греч. Ὅμηρος) — легендарный древнегреческий поэт-сказитель, создатель эпических поэм «Илиада» (древнейшего памятника европейской литературы^[2]) и «Одиссея». Жизнь датируется VIII—VII вв. до н. э. (иногда IX в. до н. э.^[3])^[4], однако историчность всё же не бесспорна^[3][5].
Предположительно, был аэдом (профессиональным исполнителем эпических поэм в классической Греции).

Примерно половина найденных древнегреческих литературных папирусов — отрывки из сочинений Гомера^[6]. Пер­вым вос­пи­та­те­лем эл­ли­нов называл Гомера Платон^[7].

Биография[править | править код]

О жизни и личности Гомера достоверно ничего не известно^[4][8].
Ясно, однако, что «Илиада» и «Одиссея» были созданы значительно позже описываемых в них событий, раньше VI века до н. э., когда достоверно зафиксировано их существование. Хронологический период, в котором локализует жизнь Гомера современная наука, — приблизительно VIII век до н. э. Другие древние источники говорят, что он жил во времена Троянской войны^[9]. На данный момент существует несколько дат рождения и доказательств к ним (так, Мартин Личфилд Уэст занижал эту дату на полвека — с конца восьмого до седьмого до н.э.^[10]).

Место рождения Гомера неизвестно. Согласно эпиграмме Геллия, за право называться его родиной в античной традиции спорили семь городов: Смирна, Хиос, Колофон, Саламин, Родос, Аргос, Афины, а вариации этой эпиграммы называют ещё Киму, Пилос и Итаку^[11][12][8]. Как сообщают Геродот и Павсаний, умер Гомер на острове Иосе архипелага Киклады. Вероятно, «Илиада» и «Одиссея» были сложены на малоазийском побережье Греции, заселённом ионийскими племенами, или на одном из прилегающих островов. Впрочем, гомеровский диалект не даёт точных сведений о племенной принадлежности Гомера, так как представляет собой сочетание ионийского и эолийского диалектов древнегреческого языка. Существует предположение, что его диалект представляет собой одну из форм поэтического койнэ, сформировавшегося задолго до предполагаемого времени жизни Гомера.

Традиционно Гомер изображается слепцом. Наиболее вероятно, что это представление исходит не из реальных фактов его жизни, а представляет собой реконструкцию, характерную для жанра античной биографии^[8]. Также, имя «Гомер» по одной из версий его чтения означает «незрячий» (ὁ μῆ ὁρῶν)^[11]. Поскольку многие выдающиеся легендарные прорицатели и певцы были слепыми (например, Тиресий), по античной логике, связывавшей пророческий и поэтический дар, предположение о слепоте Гомера выглядело весьма правдоподобным. Кроме того, певец Демодок в «Одиссее» слепой от рождения^[13], что также могло восприниматься автобиографично.

Существует предание о поэтическом поединке Гомера с Гесиодом, описанное в сочинении «Состязание Гомера и Гесиода», созданном не позднее III в. до н. э., а, по мнению многих исследователей, и значительно раньше^[14]. Поэты якобы встретились на острове Эвбее на играх в честь погибшего Амфидема и читали каждый свои лучшие стихи. Царь Панед, выступивший судьёй на состязании, присудил победу Гесиоду, так как тот призывает к земледелию и миру, а не к войне и побоищам. При этом симпатии аудитории были на стороне Гомера.

Кроме «Илиады» и «Одиссеи» Гомеру приписывается ряд произведений, несомненно созданных позднее: «гомеровы гимны» (VII—V вв. до н. э., считаются наряду с Гомером древнейшими образцами греческой поэзии), комическая поэма «Маргит» и др.^[11] Византийцы приписывали Гомеру авторство около двух десятков поэм (в т. ч. киклических), о чём можно судить, например, по поэтической переработке «Илиады» Константина Гермониака^[15].

Значение имени «Гомер» (оно впервые встречается в VII веке до н. э., когда Каллин Эфесский назвал его автором «Фиваиды») пытались объяснить ещё в античности, предлагались варианты «заложник» (Гесихий), «следующий за» (Аристотель) или «слепец»^{[11][16][17][18]} (Эфор Кимский), «но все эти варианты так же неубедительны, как и современные предложения приписать ему значение „слагатель“ или „аккомпаниатор“. <…> Данное слово в своей ионийской форме Ομηρος — практически наверняка реальное личное имя»^[8][19].

Гомеровский вопрос[править | править код]

Совокупность проблем, связанных с авторством «Илиады» и «Одиссеи», их возникновением и судьбой до момента записи, получила название «гомеровский вопрос»^[20].
Возник он ещё в античности^[21], так, например, тогда появились утверждения, что Гомер создал свой эпос на основе поэм поэтессы Фантасии времён Троянской войны.

«Аналитики» и «унитарии»[править | править код]

До конца XVIII века в европейской науке господствовало мнение, что автором «Илиады» и «Одиссеи» является Гомер, и что они сохранились примерно в том виде, в каком были им созданы (впрочем, уже аббат д’Обиньяк в 1664 году в своих «Conjectures académiques» утверждал, что «Илиада» и «Одиссея» представляют собой ряд самостоятельных песен, собранных воедино Ликургом в Спарте VIII века до н. э.). Однако в 1788 году Ж. Б. Вилуазон опубликовал схолии к «Илиаде» из кодекса Venetus A, которые по своему объёму значительно превосходили саму поэму и содержали сотни вариантов, принадлежащих античным филологам (преимущественно, Зенодоту, Аристофану и Аристарху). После этой публикации стало ясно, что александрийские филологи считали сомнительными или даже неподлинными сотни строк гомеровских поэм; они не вычёркивали их из рукописей, но помечали специальным знаком. Чтение схолиев также приводило к выводу, что имеющийся у нас текст Гомера относится к эллинистическому времени, а не к предполагаемому периоду жизни поэта. Отталкиваясь от этих фактов и других соображений (он полагал, что гомеровская эпоха была бесписьменной, и посему поэту было не под силу сочинить поэму такой длины), Фридрих Август Вольф в книге «Пролегомены к Гомеру»^[22] выдвинул гипотезу, что обе поэмы очень существенно, радикально изменялись в процессе бытования. Таким образом, согласно Вольфу, невозможно говорить, что «Илиада» и «Одиссея» принадлежат какому-то одному автору.

Формирование текста «Илиады» (в её более или менее современном виде) Вольф относит к VI веку до н. э. Действительно, согласно сообщению ряда античных авторов (в том числе Цицерона), поэмы Гомера были впервые собраны воедино и записаны по указанию афинского тирана Писистрата или его сына Гиппарха. Эта так называемая «писистратова редакция» была нужна, чтобы упорядочить исполнение «Илиады» и «Одиссеи» на Панафинеях. В пользу аналитического подхода свидетельствовали противоречия в текстах поэм, наличие в них разновременных слоёв, пространные отступления от основного сюжета.

О том, как именно сформировались поэмы Гомера, аналитики высказывали различные предположения. Карл Лахман полагал, что «Илиада» была создана из нескольких песен небольшого размера (так называемая «теория малых песен»). Готфрид Германн, напротив, полагал, что каждая поэма возникла путём постепенного расширения небольшой песни, к которой добавлялся всё новый материал (так называемая «теория первоначального ядра»).

Оппоненты Вольфа (так называемые «унитарии») выдвигали ряд контраргументов. Во-первых, подвергалась сомнению версия о «писистратовой редакции», так как все сообщения о ней достаточно поздние. Эта легенда могла появиться в эллинистические времена по аналогии с деятельностью тогдашних монархов, заботившихся о приобретении различных рукописей (см. Александрийская библиотека). Во-вторых, противоречия и отступления не свидетельствуют о множественном авторстве, так как неизбежно встречаются в больших произведениях. «Унитарии» доказывали единство автора каждой из поэм, подчёркивая целостность замысла, красоту и симметрию композиции в «Илиаде» и «Одиссее».

«Устная теория» и «неоаналитики»[править | править код]

Предположение о том, что поэмы Гомера передавались устно, поскольку автор жил в бесписьменное время, было высказано ещё в древности; поскольку имелись сведения, что в VI веке до н. э. афинский тиран Писистрат дал поручение выработать официальный текст гомеровских поэм.

В 1930-е годы американский профессор Милмэн Пэрри организовал две экспедиции для исследования южнославянского эпоса с целью сравнить эту традицию с текстами Гомера. В результате этого масштабного исследования была сформулирована «устная теория», называемая также «теорией Пэрри-Лорда» (А. Лорд — продолжатель дела рано умершего М. Пэрри). Согласно устной теории, в гомеровских поэмах присутствуют несомненные черты устного эпического сказительства, важнейшей из которых является система поэтических формул. Устный сказитель каждый раз создаёт песню заново, но считает себя только исполнителем. Две песни на один сюжет, даже если они радикально отличны по длине и словесному выражению, с точки зрения сказителя — одна и та же песня, только «исполненная» по-разному. Сказители неграмотны, так как представление о фиксированном тексте губительно для импровизационной техники.

Таким образом, из устной теории следует, что текст «Илиады» и «Одиссеи» приобрёл фиксированную форму при жизни их великого автора или авторов (то есть Гомера). Классический вариант устной теории предполагает запись этих поэм под диктовку, так как при устной передаче в рамках импровизационной традиции их текст радикально изменился бы уже при следующем исполнении. Впрочем, существуют и другие объяснения. Созданы обе поэмы одним или же двумя авторами, теория не объясняет.

Кроме того, устная теория подтверждает античные представления о том, что «было много поэтов и до Гомера». Действительно, техника устного эпического сказительства является результатом длительного, очевидно, многовекового развития, и не отражает индивидуальные черты автора поэм.

Неоаналитики не являются современными представителями аналитизма. Неоанализ — направление в гомероведении, занимающееся выявлением более ранних поэтических слоёв, которые использовал автор (каждой из) поэм. «Илиада» и «Одиссея» сравниваются с киклическими поэмами, дошедшими до нашего времени в пересказах и фрагментах. Таким образом, неоаналитический подход не противоречит господствующей устной теории. Виднейший из современных неоаналитиков — немецкий исследователь Вольфганг Кульман, автор монографии «Источники Илиады»^[23].

Художественные особенности[править | править код]

Одна из важнейших композиционных особенностей «Илиады» — «закон хронологической несовместимости», сформулированный Фаддеем Францевичем Зелинским. Он состоит в том, что «у Гомера никогда рассказ не возвращается к точке своего отправления. Отсюда следует, что параллельные действия у Гомера изображаемы быть не могут; поэтическая техника Гомера знает только простое, линейное, а не двойное, квадратное измерение»^[24]. Таким образом, иногда параллельные события изображаются как последовательные, иногда же одно из них лишь упоминается или даже замалчивается. Этим объясняются некоторые мнимые противоречия в тексте поэмы.

Исследователи отмечают связность произведений, последовательное развитие действия и цельные образы главных героев. Сравнивая словесное искусство Гомера с изобразительным искусством той эпохи, нередко говорят о геометрическом стиле поэм^[25]. Впрочем, о единстве композиции «Илиады» и «Одиссеи» высказываются и противоположные мнения в духе аналитизма^[26].

Стиль обеих поэм можно охарактеризовать как формульный. Под формулой при этом понимается не набор штампов, а система гибких (изменяемых) выражений, связанных с определённым метрическим местом строки. Таким образом, можно говорить о формуле даже тогда, когда некое словосочетание встречается в тексте лишь однажды, но можно показать, что оно являлось частью этой системы. Кроме собственно формул встречаются повторяющиеся фрагменты из нескольких строк. Например, при пересказе одним героем речей другого текст может воспроизводиться вновь полностью или почти дословно.

Для Гомера характерны составные эпитеты («быстроногий», «розоперстая», «громовержец»); значение этих и других эпитетов следует рассматривать не ситуативно, а в рамках традиционной формульной системы. Так, ахейцы «пышнопоножные» даже в том случае, если они описываются не в доспехах, а Ахиллес «быстроногий» даже во время отдыха.

Современные лингвисты, исследующие поэтику средневековых и современных сказителей, например, из Центральной Азии, отмечают некоторые черты, характерные для эпических устных сказаний большого объема, на непрерывный пересказ которых требуются десятки часов пения. Так, сказители перечисляют состав войск по городам или племенам и никогда не ошибаются в этих перечислениях, что характерно и для гомеровской “Илиады”, в которой перечислены десятки городов с количеством посланных под Трою кораблей и указанием вождей этих флотилий. Такова особенность устной народной памяти. Неизменным остается состав героев и перечень и последовательность их битв или подвигов, что также характерно для “Илиады”. Однако, наличие определенного сюжета и туманный характер биографии главных героев характерен уже для более поздней литературной обработки текстов, вероятно, в 6 в. до н. э. во времена Писистрата. В то же время для более сказочной и архаичной по сюжету “Одиссеи”, в которой присутствуют мифические чудовища и волшебница Цирцея, циклопы и великаны-лестригоны, и даже железный корабль бога ветров Эола, характерно сочувствие рабам и простолюдинам, полностью отсутствующее в “Илиаде”, что свидетельствует, по мнению некоторых исследователей, о другом авторстве или другом социальном слое хождения “Одиссеи”. На более раннее происхождение этой поэмы мог указывать, по мнению проф. Г. А. Бокщанина, даже проступок женихов Пенелопы и характер расправы Одиссея над ними, носящий характер доархаического племенного права вождя. В то же время в “Илиаде” нет и намека на волшебные чудеса и сказочных персонажей, зато присутствует характерное для архаики воспевание военной доблести царей и вождей.

Историческая основа поэм Гомера[править | править код]

В середине XIX века в науке господствовало мнение, что «Илиада» и «Одиссея» неисторичны. Однако раскопки Генриха Шлимана на холме Гиссарлык и в Микенах показали, что это неверно. Позднее были открыты хеттские и египетские документы, в которых обнаруживаются определённые параллели с событиями легендарной Троянской войны. Дешифровка слоговой микенской письменности (Линейное письмо Б) дала много информации о жизни в эпоху, когда происходило действие «Илиады» и «Одиссеи», хотя никаких литературных фрагментов этой письменностью найдено не было. Тем не менее, данные поэм Гомера сложным образом соотносятся с имеющимися археологическими и документальными источниками и не могут использоваться некритично: данные «устной теории» свидетельствуют об очень больших искажениях, которые должны возникать с историческими данными в традициях подобного рода.

Сейчас установилась точка зрения, что мир гомеровских поэм отражает реалистичную картину жизни последнего времени периода древнегреческих «тёмных веков»^[27].

Гомер в мировой культуре[править | править код]

Влияние гомеровских поэм «Илиада» и «Одиссея» на древних греков сопоставляют с Библией для евреев^[28].

Сложившаяся к концу классической эпохи система образования в Древней Греции была построена на изучении поэм Гомера. Они заучивались частично или даже полностью, по её темам устраивались декламации и т. д. Эта система была заимствована Римом, где место Гомера с I в. н. э. занял Вергилий.
Как отмечает Маргалит Финкельберг, римлянами, которые видели в себе потомков побеждённых троянцев, гомеровские поэмы были отвергнуты, следствием чего стало то, что они, продолжая сохранять свой канонический статус на грекоязычном Востоке, для латинского Запада были потеряны вплоть до эпохи Возрождения^[29].

В послеклассическую эпоху создавались большие гекзаметрические поэмы на гомеровском диалекте в подражание или в качестве соревнования с «Илиадой» и «Одиссеей». Среди них можно назвать «Аргонавтику» Аполлония Родосского, «Послегомеровские события» Квинта Смирнского и «Приключения Диониса» Нонна Панополитанского. Другие эллинистические поэты, признавая достоинства Гомера, воздерживались от крупной эпической формы, полагая, что «в больших реках мутная вода» (Каллимах^[30]) — что только в небольшом произведении можно достичь безупречного совершенства.

В литературе Древнего Рима первое сохранившееся (фрагментарно) произведение — перевод «Одиссеи», выполненный греком Ливием Андроником. Главное произведение римской литературы — героический эпос «Энеида» Вергилия представляет собой подражание «Одиссее» (первые 6 книг) и «Илиаде» (последние 6 книг). Влияние гомеровских поэм можно усматривать практически во всех произведениях античной литературы.

Западному средневековью Гомер практически не известен из-за слишком слабых контактов с Византией и незнания древнегреческого языка, однако гекзаметрический героический эпос сохраняет в культуре большое значение благодаря Вергилию.

В Византии Гомер был хорошо известен и тщательно изучался. До настоящего времени сохранились десятки полных византийских рукописей гомеровских поэм, что беспрецедентно для произведений античной литературы. Кроме того, византийские учёные переписывали, компилировали и создавали схолии и комментарии к Гомеру. Комментарий архиепископа Евстафия к «Илиаде» и «Одиссее» в современном критическом издании занимает семь томов. В последний период существования Византийской империи и после её крушения греческие рукописи и учёные попадают на Запад, и эпоха Возрождения заново открывает для себя Гомера.

Данте Алигьери помещает Гомера в первый круг Ада как добродетельного нехристианина.

В Россию один из наиболее полных списков “Илиады” попал, вероятно, еще с библиотекой супруги Ивана III Софьи Палеолог в 15 в. Этот “академический список” в виде классического византийского свитка переводил М.В.Ломоносов. Вторая половина свитка была позднее варварски отрезана, вероятно, Шлецером, работавшим в Петербурге, и перепродана в Германию в 18 в., где и была обнаружена позднее. Первый большой стихотворный перевод на русский язык (шесть книг «Илиады» александрийским стихом) принадлежит Ермилу Кострову (1787).

В 1829 году Николаем Гнедичем был закончен перевод «Илиады». По отзывам Белинского, перевод был выполнен с оригинала с особенной тщательностью и очень талантливо. Пушкин, в свою очередь, о переводе Гомера отозвался в печати дважды: заметкой «Илиада Гомерова, переведённая Гнедичем…» («Литературная газета», 1830, № 2; см. т. 6) и двустишием «На перевод Илиады»:

Слышу умолкнувший звук божественной эллинской речи;
Старца великого тень чую смущенной душой.

За месяц до этого стихотворения Пушкин отдал дань природному юмору и написал эпиграмму «К переводу Илиады», вызванную каламбурным стечением обстоятельств (Гомер был слеп, а Гнедич — крив):

Крив был Гнедич поэт, преложитель слепого Гомера,
Боком одним с образцом схож и его перевод.

Эпиграмма в рукописи старательно зачёркнута Пушкиным.

Также Гомера переводили В. А. Жуковский, В. В. Вересаев и П. А. Шуйский («Одиссея», 1948 г., издательство Уральского Университета, тираж 900 экз.). Крупнейшим полным изданием Гомера в мировой истории можно считать советский двухтомник “Илиады” и “Одиссеи” в твердой тесненной обложке издательства “Московский рабочий” 1982 г. – тиражом 150 тысяч экземпляров.

В XXI веке Гомера переводили: М. Амелин^[31] (Первая песнь «Одиссеи», 2013 г.); А. А. Сальников перевёл на современный русский язык «Илиаду» (2011 г.) и «Одиссею» (2014—2015 гг.).

Увековечение памяти[править | править код]

• В честь Гомера назван кратер на Меркурии.

Примечания[править | править код]

Литература[править | править код]

Тексты и переводы[править | править код]

Подробные сведения см. в статьях Илиада и Одиссея

см. также: Переводы Гомера на английский язык^[en]

• С появлением книгопечатания, в 1488 году во Флоренции Димитрием Халкокондилом впервые были изданы «Илиада» и «Одиссея».
• Русский прозаический перевод: Полное собрание творений Гомера. / Пер. Г. Янчевецкого. Ревель, 1895. 482 стр. (приложение к журналу «Гимназия»)
• В серии «Loeb classical library» сочинения изданы в 5 томах (№ 170—171 — Илиада, № 104—105 — Одиссея); а также № 496 — Гомеровы гимны, Гомеровские апокрифы, биографии Гомера.
• В серии «Collection Budé» сочинения изданы в 9 томах: «Илиада» (введение и 4 тома), «Одиссея» (3 тома) и гимны.
• Краузе В. М. Гомеровский словарь (к Илиаде и Одиссее). Со 130 рис. в тексте и картою Трои. СПб., А. С. Суворин. 1880. 532 стб. (пример дореволюционного школьного издания)
• Анпеткова-Шарова Г. Г., Дуров В. С. Часть I. Греция // Античная литература. — СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2004. — Т. I. — ISBN 5-8465-0191-5.

Монографии о Гомере[править | править код]

библиографию см. также в статьях: Илиада и Одиссея

• Альтман М. С. Пережитки родового строя в собственных именах у Гомера. (Известия ГАИМК. Вып. 124). М.-Л.: ОГИЗ, 1936. 164 стр. 1000 экз.
• Гордезиани Р. В. Проблемы гомеровского эпоса. Тб.: Изд-во Тбил. ун-та, 1978. 394 стр. 2000 экз.
• Егунов, А. Н. Гомер в русских переводах XVIII—XIX веков. М.; Л.: Наука, 1964; переиздание М.: Индрик, 2001.
• Зелинский Ф. Ф. Гомеровская психология. Пг., Изд-во АН, 1920.
• Котенева А. В. Психология в эпических поэмах Гомера. Понятия, феномены и механизмы. — Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2016. ISBN 978-3-659-95960-8
• Лорд А. Сказитель. М., 1994.
• Лосев А. Ф. Гомер. М.: ГУПИ, 1960. 352 стр. 9 т.э.
  • 2-е изд. (Серия «Жизнь замечательных людей»). М.: Мол. гв., 1996=2006. 400 стр.
• Панченко Д. В. Гомер. «Илиада». Троя. СПб., Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге. 2016.
• Петрушевский Д. М. Общество и государство у Гомера. М., 1913.
• Сахарный Н. Л. Гомеровский эпос. М.: ХЛ, 1976. 397 стр. 10000 экз.
• Таруашвили Л. И. Гомер в зеркале новоевропейских переводов: Пластико-тектонический аспект. — М.: Памятники исторической мысли, 2013. — 176 с. — ISBN 978-5-88451-313-6
• Толстой И. И. Аэды: Античные творцы и носители древнего эпоса. М.: Наука, 1958. 63 стр.
• Фрейденберг О. М. Миф и литература древности. М.: Вост. лит. 1978. 2-е изд., доп. М., 2000.
• Челышев П. В., Котенева А. В. Очерки по истории мировой культуры: боги и герои античной мифологии. М.: МГГУ, 2013. 351 с. 100 экз. ISBN 978-5-91615-032-2
• Челышев П. В. Античный космос и его обитатели. — Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2016. — 154 с. ISBN 978-3-659-96641-5
• Шталь И. В. Художественный мир гомеровского эпоса. М.: Наука, 1983. 296 стр. 6900 экз.
• Ярхо В. Н. Вина и ответственность в гомеровском эпосе. Вестник древней истории, 1962, № 2, с. 4-26.
• G. Autenrieth, R. Keep. A Homeric Dictionary. New York, 1880.
• Cunliffe R. J. A lexicon of the homeric dialect. L., 1924.
• Leumann M. Homerische Würter. Basel, 1950.
• Michalopoulos, Dimitri, L’Odyssée d’Homère au-delà des mythes, Le Pirée: Institut d’Histoire Maritime Hellène, 2016, ISBN 978-618-80599-2-4
• Treu M. Von Homer zur Lyrik. München, 1955.
• Whitman C.H. Homer and the heroic tradition. Oxford, 1958.

Рецепция Гомера:

• Егунов А. Н. Гомер в русских переводах XVIII—XIX вв. М.-Л., 1964. (2-е изд.) М.: Индрик, 2001.

Статьи[править | править код]

на русском языке

• Гомер // Гермафродит — Григорьев. — М. : Большая российская энциклопедия, 2007. — С. 378—379. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—2017, т. 7). — ISBN 978-5-85270-337-8.
• Гомеровский эпос: миф и ритуал. // Акимова Л. И. Искусство Древней Греции: Геометрика и архаика. — СПб.: Азбука-классика, 2007.
• Мищенко Ф. Г. Гомер // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

на других языках

• Homerus // Реальный словарь классических древностей / авт.-сост. Ф. Любкер ; Под редакцией членов Общества классической филологии и педагогики Ф. Гельбке, Л. Георгиевского, Ф. Зелинского, В. Канского, М. Куторги и П. Никитина. — СПб., 1885.

Библиография гомеровских гимнов[править | править код]

• Перевод гимнов Ивлин-Уайта (англ.)
• В серии «Collection Budé»: Homere. Hymnes. Texte établi et traduit par J. Humbert. 8e tirage 2003. 354 p.

Русские переводы:

• отдельные гимны переводил С. П. Шестаков.
• Гомеровы гимны. / Пер. В. Вересаева. М.: Недра, 1926. 96 стр.
  • переизд.: Античные гимны. М.: Изд-во МГУ. 1988. С. 57-140 и комм.
• Гомеровы гимны. / Пер. и комм. Е. Г. Рабинович. М.: Carte blanche, 1995.

Исследования:

• Деревицкий А. Н. Гомерические гимны. Анализ памятника в связи с историей его изучения. Харьков, 1889. 176 стр.

Ссылки[править | править код]

• Гомер. Зарубежные писатели. Биобиблиографический словарь
• Гомер в библиотеке Максима Мошкова
• Гомер на сайте «Лаборатория Фантастики»
• Поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея» с комментариями, приложениями и иллюстрациями  (недоступная ссылка с 14-05-2013 [3658 дней] — история)
• Греческие тексты поэм
• Гомер «Одиссея» в переводе Шуйского, с комментариями
• Поэт Гомер: биография и творчество. Поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея». Большая статья на Anews.com

С именем царя поэтов — Гомера связано рождение не только эллинской, но и вообще европейской литературы. Именно с его бессмертных поэм — «Илиады» и «Одиссеи» всегда начиналось классическое гуманитарное образование. В этой связи интересна история публикации этих текстов в первые десятилетия появления книгопечатания.

Понятно, что поэмы Гомера многократно переписывали от руки и в Средневековье они существовали в виде манускриптов. Напечатаны же впервые они были в латинском переводе Лауренция Валла в 1474 году в Италии, в городе Бресшиа, и назывались «De hello Troiano» («О Троянской войне»). Издатель — Баптиста де Фрафендо. Книга пользовалась спросом, поэтому сочинение переиздали в Венеции в 1475 году и еще раз — в 1476 году. Затем появились издания и на родном — греческом языке. Первое осуществил Бернард Нерлиус во Флоренции в 1488 году. Таким образом, в XV веке в Западной Европе вышло более 20 изданий с оригинальными текстами Гомера и их переложениями. Почти все они были без иллюстраций.

Особый интерес вызывает редчайшее издание Жака Милле «Падение Трои» — свободное стихотворное переложение «Илиады» на французский язык. Это первая книга, выпущенная в Париже печатником Жаном Бопомом, была издана в 1484 году. Прежде всего она примечательна тем, что стала первым иллюстрирован н ым изданием троянской истории во Франции, да и вообще одной из самых ранних иллюстрированных французских книг. В ней — 33 гравюры на дереве анонимного французского мастера. Причем, как это нередко бывает в инкунабулах, часть гравюрных досок повторяется: например, «Царь Приам» и «Агамемнон» использованы по 4 раза.

Но еще до появления французской книги в 1476 году в Аугсбурге на немецком языке вышла иллюстрированная «История Трои» в переложении Гвидо де Колонны. Напечатал книгу Гюнтер Цайнер. Известно, что его братом был прославленный первопечатник Ульма Иоганн Цайнер, который начал выпускать книги с иллюстрациями, в сущности — это вообще первые печатные книги с гравюрами, если не считать опытов печатника Альбрехта Пфистера в Бамберге в 1460 году. Печатня Иоганна Цайнера обрела особую известность в Германии благодаря своим прекрасно иллюстрированным книгам. Цайнер привлек к работе знаменитого гравера, которого стали называть из-за первого произведения с его гравюрами — «мастер Боккаччо». По всей видимости, «История Трои» в Аугсбурге вышла с гравюрами этого же мастера. Но гравюры парижской книги «Падение Трои» 1484 года сделаны уже явно в стиле французской школы. И.Баер в труде, посвященном иллюстрированным историческим книгам XV века, высказывает мнение, что гравюры этого издания сделаны французским анонимным гравером, которого называли «мастером французского Боккаччо».

Первый же лист гравюры поражает тонкостью и изысканностью линий, опрятностью и тщательностью исполнения, грациозностью поз персонажей, то есть явно ощущается влияние рафинированной французской миниатюры. Аугсбургское издание 1476 года не дошло до наших дней, есть только 

упоминания о нем в литературе. Но все же можно утверждать, что гравюры этой книги стали прообразом для иллюстраций парижского издания. Несмотря на то, что они сделаны явно французским мастером, влияние немецкого «мастера Боккаччо» заметно в трактовке деревьев — характерной для анонимного немецкого «мастера Боккаччо» манере изображать кроны с чередованием черных и белых листьев. Видимо, следуя композициям гравюр аугсбургского издания, мастер (ему-то книга была доступна) точь-в-точь повторил отдельные детали, но все-таки гравюры в издании Милле — сугубо французское произведение. Только абсолютной редкостью этого издания можно объяснить тот факт, что упоминания о нем отсутствуют в книгах но истории французской гравюры, хотя его высокохудожественное исполнение того заслуживает. Эта гравюры сочинения Жака Милле свидетельствуют о том, что французская иллюстрация печатных книг сразу началась с первоклассных образцов.

Наиболее интересна иллюстрация в начале текста — «Аллегория на пролог». И.Баер в своей книге определил все сюжеты гравюр «Падения Трои» Жака Милле, но все-таки хотелось бы внести уточнения в описание той, что на первом листе. Она, несомненно, лучшая в книге не только по изяществу исполнения, но и потому, что особняком стоит во всей гравюрной сюите, исполненной по мотивам Троянской войны. Гравюра «Аллегория на пролог», единственная в книге выполняет роль не просто иллюстрации, а и «эмблематы», — настолько она перегружена символами, намеками, аллюзиями. В ней соединены сразу два сюжета, что часто встречается в 

миниатюрах и гравюрах того времени. Пролог книги начинается с описания цветущего сада, где изображен автор в одежде монаха. Несомненно, сад наполнен символическим смыслом. Описание сада, данное Милле, придает некий христианский оттенок, привнесенный в свободное переложение поэм язычника Гомера. Прежде всего в XV веке сад ассоциировался с садом Марии, где цветам придавался символический смысл, — розы, лилии и фиалки соотносились с именем Девы Марии. Справа — сцена, где женщина в крестьянской одежде (И.Баер вслед за автором называет ее «пастушкой») передает автору стихотворного переложения Милле сельскохозяйственное орудие (по Баеру, «мотыгу, которой рыхлят землю»). На заднем плане — стадо пасущихся овец — намек на золотое руно. В центре гравюры сам Милле изображен уже за работой — «рыхлит корень дерева». Само дерево является аллегорией родового древа французских королей: герб Валуа с тремя королевскими лилиями помещен в кроне; внизу, в корнях, — другой, вымышленный герб Трои с изображением льва. И.Баер считает, что внизу он изображен для того, чтобы показать, что христианская религия Жака Милле выше языческой религии троянцев. На наш взгляд, здесь усматривается еще и уничижительный намек на англичан — не зря в придуманном гербе Трои изображен лев, традиционно украшающий английский королевский герб. После окончания Столетней войны (1453) прошло не так уж много времени. Вот почему автор держит не мотыгу, а косу — атрибут смерти, а большинство гравюр в книге — с батальными сценами, изобилующими павшими 

воинами. Значит, пастушка, передающая автору косу, а не мотыгу, служит здесь аллегорией смерти.

Среди гравюр этой книги стоит особо отметить ту, на которой изображен троянский конь и спускающиеся из его нутра но лестнице ахейцы, тут же вступающие в бой с троянцами. Это первая композиция в книжной гравюре с этим сюжетом.

Иллюстрированные сочинения Гомера были редки не только в XV веке, но и позже. Книги, изданные в XVI веке, за небольшим исключением лишены гравюр. Только в XVII столетии ситуация изменилась. Сочинения Гомера стали оформлять декоративно, и даже если не было иллюстраций, обязательным давался фронтиспис с гравюрой, как правило, изображавшей самого автора. Одно из первых иллюстрированных изданий «Илиады» в XVII веке выпустил в Утрехте в 1613 году печатник Ян Янссон. Это был сокращенный текст 24 песен «Илиады» в стихах, параллельно — на латинском и французском языках. Книга «Speculum Heroicum» — «Героическое зерцало» была построена и оформлена на манер ксилографических книг «Зерцало человеческого спасения», особенно популярных в Нидерландах. Верхнюю часть каждого листа занимала гравюра с сюжетом, внизу печатался текст, который она иллюстрировала. Эти гравюры на меди были сделаны Креспэном де Пасси. На титульном листе этой книги впервые появился профильный портрет Гомера, над которым фигуры, олицетворяющие Славу, держат лавровый венок. В этом утрехтском издании была подробно представлена иконография основных эпизодов Троянской войны — 24 песни иллюстрировали 24 гравюры. Они исполнены в стиле барокко — все персонажи изображены в бурном движении, передающим накал страстей, фигуры Славы на титульном листе сделаны в форме

герм с барочными элементами, такие же элементы есть у предметов, изображенных на гравюрах.

Последующие издания Гомера часто копировали предыдущие в гравюрах, фронтисписах и оформлении титульного листа. Так, в 1614 году в Париже у печатника Николя Буона вышла «Илиада с продолжением» на французском языке в переводе 

Суэт. В ней была только одна иллюстрация — сцена взятия Трои с изображением Троянского коня. Но зато это издание оформлено прекрасно скомпонованным гравированным титульным листом работы Л.Готье. Любопытно, что он включил в композицию копию титульного листа утрехтского издания, правда, в уменьшенном виде.

Гравюры утрехтского издания 1613 года в зеркальном отображении были скопированы для амстердамской книги «Илиады», изданной на голландском языке в 1654—1658 годах. Их сделал на меди неизвестный гравер. Мастерски выполнены гравюры другого амстердамского издания — свободного переложения в прозе сочинений Гомера, напечатанного Вольфгангом в 1681 году. Эта книга вышла наряду с многочисленными подражаниями продукции прославленной издательской фирмы Эльзевиров, получивших название «Аннексов к Эльзевирам». Но, являясь «Annex» к Эльзевирам, она все же вносит существенное новшество — известно, что Эльзевиры не выпускали иллюстрированных книг, применяли только гравированные титульные листы. Вольфганг же издал Гомера с превосходными иллюстрациями Адриана Схонебека, с этим амстердамским гравером Петр 1 познакомился во время своего пребывания в Голландии в 1698 году и пригласил его работать в Россию, где Схонебек и прославился. Умер он в 1705 году в Москве. В этом амстердамском издании на титульном листе Схонебек вместо профильного портрета Гомера поместил его скульптурный бюст, который затем был многократно повторен другими граверами. Иллюстрации Схонебека отличаются эпичностью и многоплановостью, пространство в них трактовано, как в живописных полотнах, — глубина пейзажей передается за счет нескольких планов, в гравюрах, где действие показано в интерьерах, представлена перспектива здания или — через огромные окна панорама сада. Гравюры Схонебека лучшие из иллюстраций к поэмам Гомера в XVII веке.

В XVIII столетии в книгах уже обязательно наличествует декоративное оформление произведений Гомера — по меньшей мере, их украшают фронтисписами с его бюстом. Такой, например, была целая серия изданий, выпущенная в Париже начиная с 1711 года. Среди них особо нужно 

отметить четыре тома, вышедшие в типографии Дидо в 1787 году, украшенных офортами, сделанными группой граверов по рисункам Мариллье. Офорты, выполненные в стиле классицизм, как нельзя лучше соответствуют античным текстам.

В России сочинения Гомера впервые были изданы в Санкт-Петербурге в 1776— 1778 годах в типографии Императорской Академии наук. Это было прозаическое изложение его песен в переводе Петра Екимова, без иллюстраций. Зато «Гомерову Илиаду» – стихи в переводе Ермила Кострова, выпущенные «в граде Петра» в 1787 году, украшают фронтиспис с неизменным профилем Гомера и превосходный гравированный титульный лист, как бы наложенный на лавровый венок. Гравер остался неизвестен. Зато гравер самого знаменитого русского перевода Николая Гнедича, появившегося в том же городе в типографии Академии паук в 1829 году, — известен хорошо. Это академик И.Уткин, но, к сожалению, он ограничился лишь тем, что Первую песнь «Илиады» снабдил большой виньетой с изображением голов героев и раскладной гравированной на дереве «картой поля Троянского в объяснении Илиады».

Книги поэм Гомера — свидетельство того, сколь значимо во все времена было приобщение к классической античности, — каждая эпоха в художественном плане приспосабливала их под себя. Это средневековый сад в начале книги Милле XV века с переложением Гомера, иллюстрации в стиле барокко в изданиях XVII столетия и столь уместный классицизм в книжном декоре века XIX.

Татьяна ДОЛГОАРОВА

Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 31 (октябрь 2005), стр.26

Homer
Marble terminal bust of Homer. Roman copy of a lost Hellenistic original of the 2nd c. BC.
Native name	Ὅμηρος
Born	c. 8th century BC
Died	Ios[1]
Language	Homeric Greek
Genre	Epic
Subject	Epic Cycle
Notable works	Iliad Odyssey

Homer (; Ancient Greek: Ὅμηρος [hómɛːros], Hómēros) (born c. 8th century BC) was a Greek poet who is credited as the author of the Iliad and the Odyssey, two epic poems that are foundational works of ancient Greek literature. Homer is considered one of the most revered and influential authors in history.^[2]

Homer’s Iliad centers on a quarrel between King Agamemnon and the warrior Achilles during the last year of the Trojan War. The Odyssey chronicles the ten-year journey of Odysseus, king of Ithaca, back to his home after the fall of Troy. The poems are in Homeric Greek, also known as Epic Greek, a literary language which shows a mixture of features of the Ionic and Aeolic dialects from different centuries; the predominant influence is Eastern Ionic.^[3][4] Most researchers believe that the poems were originally transmitted orally.^[5]

Homer’s epic poems shaped aspects of ancient Greek culture and education, fostering ideals of heroism, glory, and honor.^[6] To Plato, Homer was simply the one who “has taught Greece” (τὴν Ἑλλάδα πεπαίδευκεν, tēn Helláda pepaídeuken).^[7][8]
In Dante Alighieri’s Divine Comedy, Virgil refers to Homer as “Poet sovereign”, king of all poets;^[9] in the preface to his translation of the Iliad, Alexander Pope acknowledges that Homer has always been considered the “greatest of poets”.^[10] From antiquity to the present day, Homeric epics have inspired many famous works of literature, music, art, and film.^[11]

The question of by whom, when, where and under what circumstances the Iliad and Odyssey were composed continues to be debated. Scholars remain divided as to whether the two works are the product of a single author.^[12] It is thought that the poems were composed at some point around the late eighth or early seventh century BC.^[12]
Many accounts of Homer’s life circulated in classical antiquity; the most widespread account was that he was a blind bard from Ionia, a region of central coastal Anatolia in present-day Turkey. Modern scholars consider these accounts legendary.^[13]

Works attributed to Homer[edit]

Today, only the Iliad and the Odyssey are associated with the name ‘Homer’. In antiquity, a large number of other works were sometimes attributed to him, including the Homeric Hymns, the Contest of Homer and Hesiod, the Little Iliad, the Nostoi, the Thebaid, the Cypria, the Epigoni, the comic mini-epic Batrachomyomachia (“The Frog-Mouse War”), the Margites, the Capture of Oechalia, and the Phocais. These claims are not considered authentic today and were by no means universally accepted in the ancient world. As with the multitude of legends surrounding Homer’s life, they indicate little more than the centrality of Homer to ancient Greek culture.^[14][15][16]

Ancient biographical traditions[edit]

Some ancient claims about Homer were established early and repeated often. They include that Homer was blind (taking as self-referential a passage describing the blind bard Demodocus),^[17][18] that he resided at Chios, that he was the son of the river Meles and the nymph Critheïs, that he was a wandering bard, that he composed a varying list of other works (the “Homerica”), that he died either in Ios or after failing to solve a riddle set by fishermen, and various explanations for the name “Homer” (Ὅμηρος : Hómēros).^[17] Another tradition from the days of the Roman emperor Hadrian says Epicaste (daughter of Nestor) and Telemachus (son of Odysseus) were the parents of Homer.^[19][20]

The two best known ancient biographies of Homer are the Life of Homer by the Pseudo-Herodotus and the Contest of Homer and Hesiod.^[1][21]

In the early fourth century BC Alcidamas composed a fictional account of a poetry contest at Chalcis with both Homer and Hesiod. Homer was expected to win, and answered all of Hesiod’s questions and puzzles with ease. Then, each of the poets was invited to recite the best passage from their work. Hesiod selected the beginning of Works and Days: “When the Pleiades born of Atlas … all in due season”. Homer chose a description of Greek warriors in formation, facing the foe, taken from the Iliad. Though the crowd acclaimed Homer victor, the judge awarded Hesiod the prize; the poet who praised husbandry, he said, was greater than the one who told tales of battles and slaughter.^[22]

History of Homeric scholarship[edit]

Ancient[edit]

The study of Homer is one of the oldest topics in scholarship, dating back to antiquity.^[23][24][25] Nonetheless, the aims of Homeric studies have changed over the course of the millennia.^[23] The earliest preserved comments on Homer concern his treatment of the gods, which hostile critics such as the poet Xenophanes of Colophon denounced as immoral.^[25] The allegorist Theagenes of Rhegium is said to have defended Homer by arguing that the Homeric poems are allegories.^[25] The Iliad and the Odyssey were widely used as school texts in ancient Greek and Hellenistic cultures.^[23][25][26] They were the first literary works taught to all students.^[26] The Iliad, particularly its first few books, was far more intently studied than the Odyssey during the Hellenistic and Roman periods.^[26]

As a result of the poems’ prominence in classical Greek education, extensive commentaries on them developed to explain parts that were culturally or linguistically difficult.^[23][25] During the Hellenistic and Roman periods, many interpreters, especially the Stoics, who believed that Homeric poems conveyed Stoic doctrines, regarded them as allegories, containing hidden wisdom.^[25] Perhaps partially because of the Homeric poems’ extensive use in education, many authors believed that Homer’s original purpose had been to educate.^[25] Homer’s wisdom became so widely praised that he began to acquire the image of almost a prototypical philosopher.^[25] Byzantine scholars such as Eustathius of Thessalonica and John Tzetzes produced commentaries, extensions and scholia to Homer, especially in the twelfth century.^[27][25] Eustathius’s commentary on the Iliad alone is massive, sprawling over nearly 4,000 oversized pages in a twenty-first century printed version and his commentary on the Odyssey an additional nearly 2,000.^[25]

Modern[edit]

In 1488, the Greek scholar Demetrios Chalkokondyles published the editio princeps of the Homeric poems.^[25] The earliest modern Homeric scholars started with the same basic approaches towards the Homeric poems as scholars in antiquity.^[25][24][23] The allegorical interpretation of the Homeric poems that had been so prevalent in antiquity returned to become the prevailing view of the Renaissance.^[25] Renaissance humanists praised Homer as the archetypically wise poet, whose writings contain hidden wisdom, disguised through allegory.^[25] In western Europe during the Renaissance, Virgil was more widely read than Homer and Homer was often seen through a Virgilian lens.^[28]

In 1664, contradicting the widespread praise of Homer as the epitome of wisdom, François Hédelin, abbé d’Aubignac wrote a scathing attack on the Homeric poems, declaring that they were incoherent, immoral, tasteless, and without style, that Homer never existed, and that the poems were hastily cobbled together by incompetent editors from unrelated oral songs.^[24] Fifty years later, the English scholar Richard Bentley concluded that Homer did exist, but that he was an obscure, prehistoric oral poet whose compositions bear little relation to the Iliad and the Odyssey as they have been passed down.^[24] According to Bentley, Homer “wrote a Sequel of Songs and Rhapsodies, to be sung by himself for small Earnings and good Cheer at Festivals and other Days of Merriment; the Ilias he wrote for men, and the Odysseis for the other Sex. These loose songs were not collected together in the Form of an epic Poem till Pisistratus’ time, about 500 Years after.”^[24]

Friedrich August Wolf’s Prolegomena ad Homerum, published in 1795, argued that much of the material later incorporated into the Iliad and the Odyssey was originally composed in the tenth century BC in the form of short, separate oral songs,^[29][30][24] which passed through oral tradition for roughly four hundred years before being assembled into prototypical versions of the Iliad and the Odyssey in the sixth century BC by literate authors.^[29][30][24] After being written down, Wolf maintained that the two poems were extensively edited, modernized, and eventually shaped into their present state as artistic unities.^[29][30][24] Wolf and the “Analyst” school, which led the field in the nineteenth century, sought to recover the original, authentic poems which were thought to be concealed by later excrescences.^{[29][30][24][31]}

Within the Analyst school were two camps: proponents of the “lay theory”, which held that the Iliad and the Odyssey were put together from a large number of short, independent songs,^[24] and proponents of the “nucleus theory”, which held that Homer had originally composed shorter versions of the Iliad and the Odyssey, which later poets expanded and revised.^[24] A small group of scholars opposed to the Analysts, dubbed “Unitarians”, saw the later additions as superior, the work of a single inspired poet.^[29][30][24] By around 1830, the central preoccupations of Homeric scholars, dealing with whether or not “Homer” actually existed, when and how the Homeric poems originated, how they were transmitted, when and how they were finally written down, and their overall unity, had been dubbed “the Homeric Question”.^[24]

Following World War I, the Analyst school began to fall out of favor among Homeric scholars.^[24] It did not die out entirely, but it came to be increasingly seen as a discredited dead end.^[24] Starting in around 1928, Milman Parry and Albert Lord, after their studies of folk bards in the Balkans, developed the “Oral-Formulaic Theory” that the Homeric poems were originally composed through improvised oral performances, which relied on traditional epithets and poetic formulas.^[32][31][24] This theory found very wide scholarly acceptance^[32][31][24] and explained many previously puzzling features of the Homeric poems, including their unusually archaic language, their extensive use of stock epithets, and their other “repetitive” features.^[31] Many scholars concluded that the “Homeric question” had finally been answered.^[24]

Meanwhile, the ‘Neoanalysts’ sought to bridge the gap between the ‘Analysts’ and ‘Unitarians’.^[33][34] The Neoanalysts sought to trace the relationships between the Homeric poems and other epic poems, which have now been lost, but of which modern scholars do possess some patchy knowledge.^[24] Neoanalysts hold that knowledge of earlier versions of the epics can be derived from anomalies of structure and detail in the surviving versions of the Iliad and Odyssey. These anomalies point to earlier versions of the Iliad in which Ajax played a more prominent role, in which the Achaean embassy to Achilles comprised different characters, and in which Patroclus was actually mistaken for Achilles by the Trojans. They point to earlier versions of the Odyssey in which Telemachus went in search of news of his father not to Menelaus in Sparta but to Idomeneus in Crete, in which Telemachus met up with his father in Crete and conspired with him to return to Ithaca disguised as the soothsayer Theoclymenus, and in which Penelope recognized Odysseus much earlier in the narrative and conspired with him in the destruction of the suitors.^[35]

Contemporary[edit]

Most contemporary scholars, although they disagree on other questions about the genesis of the poems, agree that the Iliad and the Odyssey were not produced by the same author, based on “the many differences of narrative manner, theology, ethics, vocabulary, and geographical perspective, and by the apparently imitative character of certain passages of the Odyssey in relation to the Iliad.”^{[36][37][38][24]} Nearly all scholars agree that the Iliad and the Odyssey are unified poems, in that each poem shows a clear overall design, and that they are not merely strung together from unrelated songs.^[24] It is also generally agreed that each poem was composed mostly by a single author, who probably relied heavily on older oral traditions.^[24] Nearly all scholars agree that the Doloneia in Book X of the Iliad is not part of the original poem, but rather a later insertion by a different poet.^[24]

Some ancient scholars believed Homer to have been an eyewitness to the Trojan War; others thought he had lived up to 500 years afterwards.^[39] Contemporary scholars continue to debate the date of the poems.^[40][41][24] A long history of oral transmission lies behind the composition of the poems, complicating the search for a precise date.^[42] At one extreme, Richard Janko has proposed a date for both poems to the eighth century BC based on linguistic analysis and statistics.^[40][41] Barry B. Powell dates the composition of the Iliad and the Odyssey to sometime between 800 and 750 BC, based on the statement from Herodotus, who lived in the late fifth century BC, that Homer lived four hundred years before his own time “and not more” (καὶ οὐ πλέοσι), and on the fact that the poems do not mention hoplite battle tactics, inhumation, or literacy.^[43]

Martin Litchfield West has argued that the Iliad echoes the poetry of Hesiod, and that it must have been composed around 660–650 BC at the earliest, with the Odyssey up to a generation later.^[44][45][24] He also interprets passages in the Iliad as showing knowledge of historical events that occurred in the ancient Near East during the middle of the seventh century BC, including the destruction of Babylon by Sennacherib in 689 BC and the Sack of Thebes by Ashurbanipal in 663/4 BC.^[24] At the other extreme, a few American scholars such as Gregory Nagy see “Homer” as a continually evolving tradition, which grew much more stable as the tradition progressed, but which did not fully cease to continue changing and evolving until as late as the middle of the second century BC.^[40][41][24]

“‘Homer” is a name of unknown etymological origin, around which many theories were erected in antiquity. One such linkage was to the Greek ὅμηρος (hómēros), “hostage” (or “surety”). The explanations suggested by modern scholars tend to mirror their position on the overall Homeric question. Nagy interprets it as “he who fits (the song) together”. West has advanced both possible Greek and Phoenician etymologies.^[46][47]

Historicity of the Homeric epics and Homeric society[edit]

Scholars continue to debate questions such as whether the Trojan War actually took place – and if so when and where – and to what extent the society depicted by Homer is based on his own or one which was, even at the time of the poems’ composition, known only as legends. The Homeric epics are largely set in the east and center of the Mediterranean, with some scattered references to Egypt, Ethiopia and other distant lands, in a warlike society that resembles that of the Greek world slightly before the hypothesized date of the poems’ composition.^{[48][49][50][51]}

In ancient Greek chronology, the sack of Troy was dated to 1184 BC. By the nineteenth century, there was widespread scholarly skepticism that the Trojan War had ever happened and that Troy had even existed, but in 1873 Heinrich Schliemann announced to the world that he had discovered the ruins of Homer’s Troy at Hissarlik in modern Turkey. Some contemporary scholars think the destruction of Troy VIIa c. 1220 BC was the origin of the myth of the Trojan War, others that the poem was inspired by multiple similar sieges that took place over the centuries.^[52]

Most scholars now agree that the Homeric poems depict customs and elements of the material world that are derived from different periods of Greek history.^[31][53][54] For instance, the heroes in the poems use bronze weapons, characteristic of the Bronze Age in which the poems are set, rather than the later Iron Age during which they were composed;^[31][53][54] yet the same heroes are cremated (an Iron Age practice) rather than buried (as they were in the Bronze Age).^[31][53][54] In some parts of the Homeric poems, heroes are described as carrying large shields like those used by warriors during the Mycenaean period,^[31] but, in other places, they are instead described carrying the smaller shields that were commonly used during the time when the poems were written in the early Iron Age.^[31]
In the Iliad 10.260–265, Odysseus is described as wearing a helmet made of boar’s tusks. Such helmets were not worn in Homer’s time, but were commonly worn by aristocratic warriors between 1600 and 1150 BC.^[55][56][57]

The decipherment of Linear B in the 1950s by Michael Ventris and continued archaeological investigation has increased modern scholars’ understanding of Aegean civilisation, which in many ways resembles the ancient Near East more than the society described by Homer.^[58] Some aspects of the Homeric world are simply made up;^[31] for instance, the Iliad 22.145–56 describes there being two springs that run near the city of Troy, one that runs steaming hot and the other that runs icy cold.^[31] It is here that Hector takes his final stand against Achilles.^[31] Archaeologists, however, have uncovered no evidence that springs of this description ever actually existed.^[31]

Style and language[edit]

The Homeric epics are written in an artificial literary language or ‘Kunstsprache’ only used in epic hexameter poetry. Homeric Greek shows features of multiple regional Greek dialects and periods, but is fundamentally based on Ionic Greek, in keeping with the tradition that Homer was from Ionia. Linguistic analysis suggests that the Iliad was composed slightly before the Odyssey, and that Homeric formulae preserve older features than other parts of the poems.^[59][60]

The poems were composed in unrhymed dactylic hexameter; ancient Greek metre was quantity-based rather than stress-based.^[61][62] Homer frequently uses set phrases such as epithets (‘crafty Odysseus’, ‘rosy-fingered Dawn’, ‘owl-eyed Athena’, etc.), Homeric formulae (‘and then answered [him/her], Agamemnon, king of men’, ‘when the early-born rose-fingered Dawn came to light’, ‘thus he/she spoke’), simile, type scenes, ring composition and repetition. These habits aid the extemporizing bard, and are characteristic of oral poetry. For instance, the main words of a Homeric sentence are generally placed towards the beginning, whereas literate poets like Virgil or Milton use longer and more complicated syntactical structures. Homer then expands on these ideas in subsequent clauses; this technique is called parataxis.^[63]

The so-called ‘type scenes’ (typische Szenen), were named by Walter Arend in 1933. He noted that Homer often, when describing frequently recurring activities such as eating, praying, fighting and dressing, used blocks of set phrases in sequence that were then elaborated by the poet. The ‘Analyst’ school had considered these repetitions as un-Homeric, whereas Arend interpreted them philosophically. Parry and Lord noted that these conventions are found in many other cultures.^[64][65]

‘Ring composition’ or chiastic structure (when a phrase or idea is repeated at both the beginning and end of a story, or a series of such ideas first appears in the order A, B, C … before being reversed as … C, B, A) has been observed in the Homeric epics. Opinion differs as to whether these occurrences are a conscious artistic device, a mnemonic aid or a spontaneous feature of human storytelling.^[66][67]

Both of the Homeric poems begin with an invocation to the Muse.^[68] In the Iliad, the poet beseeches her to sing of “the anger of Achilles”,^[68] and, in the Odyssey, he asks her to tell of “the man of many ways”.^[68] A similar opening was later employed by Virgil in his Aeneid.^[68]

Textual transmission[edit]

The orally transmitted Homeric poems were put into written form at some point between the eighth and sixth centuries BC. Some scholars believe that they were dictated to a scribe by the poet and that our inherited versions of the Iliad and Odyssey were in origin orally-dictated texts.^[69] Albert Lord noted that the Balkan bards that he was studying revised and expanded their songs in their process of dictating.^[70] Some scholars hypothesize that a similar process of revision and expansion occurred when the Homeric poems were first written down.^[71][72]

Other scholars hold that, after the poems were created in the eighth century, they continued to be orally transmitted with considerable revision until they were written down in the sixth century.^[73] After textualisation, the poems were each divided into 24 rhapsodes, today referred to as books, and labelled by the letters of the Greek alphabet. Most scholars attribute the book divisions to the Hellenistic scholars of Alexandria, in Egypt.^[74] Some trace the divisions back further to the Classical period.^[75] Very few credit Homer himself with the divisions.^[76]

In antiquity, it was widely held that the Homeric poems were collected and organised in Athens in the late sixth century BC by Peisistratos (died 528/7 BC), in what subsequent scholars have dubbed the “Peisistratean recension”.^[77][25] The idea that the Homeric poems were originally transmitted orally and first written down during the reign of Peisistratos is referenced by the first-century BC Roman orator Cicero and is also referenced in a number of other surviving sources, including two ancient Lives of Homer.^[25] From around 150 BC, the texts of the Homeric poems seem to have become relatively established. After the establishment of the Library of Alexandria, Homeric scholars such as Zenodotus of Ephesus, Aristophanes of Byzantium and in particular Aristarchus of Samothrace helped establish a canonical text.^[78]

The first printed edition of Homer was produced in 1488 in Milan, Italy. Today scholars use medieval manuscripts, papyri and other sources; some argue for a “multi-text” view, rather than seeking a single definitive text. The nineteenth-century edition of Arthur Ludwich mainly follows Aristarchus’s work, whereas van Thiel’s (1991, 1996) follows the medieval vulgate. Others, such as Martin West (1998–2000) or T.W. Allen, fall somewhere between these two extremes.^[78]

See also[edit]

Notes[edit]

Selected bibliography[edit]

Further reading[edit]

External links[edit]