Могила доктора гааза как найти

Введенское кладбище – один из старинных некрополей Москвы – хранит много историй и тайн. Я уже писала об удивительном мавзолее Эрлангеров, который называют “склепом исполнения желаний”; о захоронениях французских солдат времён Наполеона и Второй Мировой – маленьком кусочке московской земли, принадлежащей Франции…

Сегодня хочу рассказать о могиле человека, оставшегося в памяти народной на долгие-долгие годы. Захоронение знаменитого доктора Фёдора Петровича Гааза – место паломничества бывших заключённых. Но не только они приходят сюда почтить память этого Человека с большой буквы – идут все, кто согласен с фразой, выбитой на могильном постаменте: “Спешите делать добро!”

Надгробие показалось мне очень необычным: большой серый камень с крестом наверху. Оно напоминает Голгофу – гору, на которой был распят Иисус Христос. На этом “необычности” не заканчиваются: на ограждении могилы можно заметить цепи, похожие на кандалы. Так кто же покоится здесь?

Фридрих Йозеф Гааз (1780-1853) – русский врач немецкого происхождения (родился в маленьком городке недалеко от Кёльна). В 1802 году он получил предложение уехать в Россию, чтобы стать семейным врачом князей Репниных-Волконских. Гааз согласился, мечтая о блестящей карьере и хорошем достатке. Всё так и было поначалу. Но, как говорится: “Хочешь рассмешить Бога – расскажи Ему о своих планах!” Всё в его жизни изменилось, после того как он получил должность главного врача московских тюрем.

Столкнувшись лицом к лицу с миром “униженных и оскорблённых”, Гааз увидел, в каких нечеловеческих условиях проходит жизнь заключённых, и ужаснулся.

Особенно его поразило то, как происходит этапирование арестантов на каторгу или поселение: скованные тяжёлыми 30-тикилограммовыми цепями, одетые в лохмотья, мужчины, женщины, подростки, старики – все вместе шли пешком до пункта назначения. Добавьте к этому фактическое отсутствие пищи – в то время осуждённым паёк не полагался, вся надежда была на сердобольных жителей окрестных сёл и деревень. Немного позже описываемого времени писатель Владимир Гиляровский так покажет арестантов, бредущих на каторгу:

«И гремят ручными и ножными кандалами нескончаемые ряды в серых бушлатах с жёлтым бубновым тузом на спине и жёлтого же сукна буквами над тузом: «С. К.».

«С. К.» — значит ссыльнокаторжный. Народ переводит по-своему: «Сильно каторжный».

Прослужив почти 25 лет главным врачом московских тюрем, “святой доктор” Гааз сумел сделать невероятно много для заключённых: начиная с облегчения веса кандалов и заканчивая постройкой тюремных больниц. Он боролся за отмену ножных кандалов у больных арестантов и стального прута на шее осуждённых за нетяжкие преступления. Его милосердие не имело никаких границ: ни национальных, ни социальных, ни религиозных.

Все свои средства Гааз потратил на то, что стало главным в его жизни: смыслом, стержнем его существования. Он действительно спешил делать добро, как сказано на его надгробии. Семьи у него не было – всего себя он отдал делу своей жизни. Хоронили доктора за государственный счёт. Но не в одиночестве – почти 20 тысяч человек шли за гробом. Кстати, это были самые массовые похороны в истории Введенского кладбища. А памятник на могиле этого “несвятого святого” был поставлен на деньги тех, кому помогал когда-то Гааз.

После краткого рассказа о жизни доктора Гааза становится понятным, почему надгробие напоминает библейскую Голгофу и зачем тяжёлые кандалы по краям ограды… Кстати, эти цепи настоящие – те самые, из девятнадцатого столетия! Можно потрогать их, приподнять и представить, какой груз тащили арестанты по Владимирскому тракту. Это так называемые “гаазовские”, они весят 7 килограммов, а до них на осуждённых были другие – в два раза тяжелее (если быть точной, то 16 кг). Одна только эта деталь расскажет больше, чем многостраничная биография.

Кроме невероятной истории жизни “святого доктора” и его необычной могилы, меня поразило ещё кое-что: у надгробия всегда свежие цветы. Значит, Гааз не забыт. Значит, не зря прожил жизнь именно так: творя добро на земле.

P.S. Такие люди всегда кажутся немного волшебниками, обладающими чудесной силой даже после смерти. И сегодня на могилу доктора Гааза часто приходят попросить здоровья. Для того чтобы исцелиться от болезни или просто набраться сил, нужно лишь на несколько секунд прикоснуться к могильному камню. Помогает это или нет, не знаю, но на всякий случай к камню прикоснулась. А вдруг?..

P.Р.S. Я не стала пересказывать все события жизни доктора Гааза, хотя она стоит того, чтобы прочитать её историю со всеми подробностями. Если есть такое желание, можно зайти сюда.

(*Источники: https://pravoslavie.ru, https://sib-catholic.ru)

Подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить новое путешествие!

Ставьте “лайк”, чтобы другие интересные истории “Одного большого путешествия” обязательно появлялись у вас в ленте!

* Ещё об интересных местах Москвы:

Как это ни странно звучит, я очень давно хотела посетить Введенское кладбище, но всякий раз что-то не складывалось. И вот, погожим осенним днем в середине октября я наконец-то попала сюда.

Это был настоящий восторг! Сочетание хорошей “правильной” погоды, умиротворенного настроения и отличной компании сделали свое дело.

Заранее прошу прощения за то, что отзыв получился очень длинным. Я несколько раз пыталась его сократить, но у меня не вышло. Информацию о захоронениях брала из открытых источников, в том числе из Красной книги “Архнадзора”, на [ссылка] и так далее. Для ОМ – скопированный текст полностью убран в цитаты, некоторую информацию я брала из нескольких источников и просто пересказала своими словами, это авторский текст, поэтому в цитату не убирала.

О КЛАДБИЩЕ

Об истории Введенского кладбища долго писать не буду. Скажу только, что это одно из так называемых “чумных кладбищ“, основанных в 1771 году, когда в Москве свирепствовала страшная эпидемия чумы и хоронить в пределах города запретили (да, когда-то Лефортово было за пределами Москвы).

Так сложилось, что изначально тут хоронили иноверцев, а именно христиан западной ветви – католиков, протестантов, лютеран. Это были в основном европейцы, которые проживали в России. Тогда на кладбище сформировался свой особый стиль, чем-то напоминающий европейские погосты.

После 1917 года тут стали хоронить всех подряд, поэтому в итоге кладбище приобрело довольно эклектичный вид.

Адрес Ввведенского кладбища:

Наличная ул., 1

По этому адресу расположен главный вход на кладбище. На противоположной стороне есть второй вход – с улицы Госпитальный вал.

Как добраться до Введенского кладбища

Самая ближайшая станция метро – Лефортово Некрасовской линии. От нее до кладбища идти пешком 3-5 минут.

Можно добраться на автомобиле, но парковаться придется на городской платной парковке вдоль улиц – в будни места всегда есть, насчет выходных не знаю.

Часы работы

ежедневно,
с мая по сентябрь — с 9:00 до 19:00 часов,
с октября по апрель — с 9:00 до 17:00

Кстати, в 90-е и 2000-е годы, кладбищенские ворота не закрывались на ночь, поэтому сюда по ночам любили приходить неформалы – готы, сатанисты, ведьмы. Поговаривали, что ночами тут проводились ритуалы, но насколько это правда, я не знаю.

Схема захоронений Введенского кладбища

На кладбище 2 стенда со схемой захоронений. Со стороны Наличной улицы схема более подробная. Но информации о конкретных захоронениях на ней практически нет. Вернее есть, но в основном о героях СССР и воинах.

Так что узнавать, где похоронены интересующие меня личности, мне пришлось самостоятельно, пользуясь подсказками интернета.

ТЕРРИТОРИЯ

Я бы не сказала, что территория огромная. По сравнению с Хованским оно вообще маленькое.

Площадь – 0.02 км²

При этом, когда находишься тут, с определенных ракурсов невозможно разглядеть его границ.

По юго-восточной и юго-западной границам кладбища идет стена колумбария.

Стена не очень презентабельная, но зато в целом территория кладбища очень ухоженная и чистая.

Посетителей было не много, однако кладбище нельзя назвать совсем безлюдным. Кроме таких как мы – праздно шатающихся, нам попадались и те, кто пришел на могилы к родственникам – навести порядок, убраться.

Часть основных аллей кладбища вымощена плиткой, часть заасфальтирована.

Кроме основных широкий аллей, есть дорожки поуже, но тоже с покрытием. Выглядит все очень живописно – одни только желтые листья на темно-сером асфальте чего стоят. Хочется бродить по этим дорожкам.

А вот между рядами могил в пределах одного участка – дорожки грунтовые. В плохую погоду здесь наверняка грязновато, но нам с погодой повезло – было сухо и даже солнышко выглянуло.

Одна из особенностей Введенского кладбища – обилие высоких оград на могилах, которые стоят вплотную. Это очень сильно усложняет передвижение. Чтоб перейти с одного ряда могил на другой, приходится возвращаться на центральную аллею – ну не перелезать же?

С навигацией тут вообще сложно. Несмотря на то, что на границах участков есть таблички с номерами, помогает это не сильно, как я уже говорила выше, могилы известных людей никак не обозначены. Поэтому некоторые захоронения, которые хотелось посетить, мы так и не нашли, увы.

МОГИЛЫ ИЗВЕСТНЫХ ЛЮДЕЙ

• Люсьен Оливье (12 участок)

Первая могила известного человека, которая попалась нам на пути и к которой – о, чудо! – даже ведет указатель.

Если вдруг кто не в курсе:

Люсьен Оливье – ресторатор французского происхождения, державший в Москве с начала 1860-х годов ресторан «Эрмитаж»; известен как создатель рецепта зимнего салата, вскоре названного в честь своего создателя.

Короче, человек-салат)

Сам памятник ничем не примечателен, сделан в стиле того времени, на Введенском много похожих.

• Анатолий Крупнов (25 участок)

Могила Крупнова одна из немногих здесь, к которой я шла целенаправленно и очень хотела ее посетить. Я – преданная поклонница творчества этого артиста.

Анатолий Крупнов – музыкант, бас-гитарист, вокалист, композитор, поэт. Основатель и лидер групп «Черный обелиск» и «Крупский сотоварищи». Участник коллективов «Шах», «Неприкасаемые», «ДДТ», «Воскресение».

Жил быстро, умер рано – все как у настоящего рокера. Причина смерти – последствия длительного употребления наркотиков.

На могиле много цветов – видно, что поклонники до сих пор не забывают, приходят.

• Татьяна Пельтцер (29 участок)

Советская театральная и киноактриса немецкого происхождения, играла в основном бабушек с боевым характером (в фильме “Вам и не снилось”, например). Умерла Пельтцер в преклонном возрасте, на сцену выходила практически до самой смерти.

Могила находится возле северной стены кладбища. Здесь также захоронен отец актрисы.

• Ольга Лепешинская (5 участок)

Знаменитая советская балерина.

На мой взгляд, барельеф на памятнике выполнен не слишком изящно, фигура балерины кажется коренастой и приземистой.

• Николай и Юрий Озеровы (21 участок)

Николай Озеров, пожалуй, самый известный советский комментатор, комментировал большинство хоккейных и футбольных матчей в СССР. Ему принадлежит, ставшая знаменитой, фраза:

Такой хоккей нам не нужен.

Юрий Озеров – старший брат Николая, известный советский режиссер.

• Доктор Гааз (10 участок)

Фёдор Петрович Гааз (1780-1853) – московский врач немецкого происхождения, филантроп, известный как «святой доктор»

Вел гуманистическую деятельность на поприще облегчения жизни осуждённых, добившись многого – от облегчения кандалов до постройки больниц.

На ограде его могилы висят как раз те самые облегченные кандалы.

Вообще, это был удивительный человек, ему принадлежит фраза:

Спешите делать добро

И именно эта фраза стала эпитафией на его надгробье.

• Михаил Пришвин (18 участок)

Надеюсь, не нуждается в представлении. Его сказку “Лисичкин хлеб” все наверно в школе читали.

Памятник выполнен из белого камня – снизу глыба, а на ней сказочная птица Сирин.

Автор памятника – известный скульптор С.Т.Конёнков.

• Виктор Михайлович Васнецов (18 участок)

Картины этого художника наверно все знают из учебников по литературе – “Аленушка”, “Богатыри”, “Иван Царевич на Сером Волке”. Есть в его полотнах что-то мистическое.

Могила, кстати, находится в соседнем ряду с могилой Пришвина – на фото видно, что птица Сирин выглядывает.

Тут же похоронен внук художника – Андрей Владимирович Васнецов.

Памятник очень лаконичен – просто серый камень с ФИО и датами. Но при этом смотрится очень органично, особенно в обрамление желтой листвы.

Кстати, тут рядом на соседнем участке похоронен Аполлинарий Михайлович Васнецов, брат Виктора Михайловича, тоже художник. Я памятник видела, но почему-то забыла сделать фото.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

С известными и знаменитыми вроде разобрались. Также здесь похоронены: режиссер Михаил Козаков, актеры – Владимир Коренев, Всеволод Абдулов, актрисы – Лидия Смирнова, Рина Зеленая, Люсьена Овчинникова (ее могилу мы искали, но так и не смогли найти). И это далеко не полный список, только те, кого вспомнила по памяти.

НЕОБЫЧНЫЕ НАДГРОБИЯ И СКЛЕПЫ

Переходим к самому интересному. Большинство необычных надгробий было выполнено на рубеже XIX-XX веков, то есть в эпоху декаданса, а потом и модерна. Так как само по себе это было время увлечения мистикой, темой смерти, эстетизмом, то конечно это не могло отразиться на погребальной архитектуре.

• Георг Лион и Александра Рожнова (5 участок)

Это одна из знаковых могил Введенского, тем не менее информации о самих захороненных очень мало. Даже с именем путаница – Георга Лиона называют то Жоржем Лионом, то Джорджем Лайеном.

Вроде бы он был московским купцом бельгийского происхождения, держал в Москве модный магазин на Кузнецком мосту. Александра Рожнова была его верной соратницей и гражданской женой, поэтому и упокоилась рядом.

Памятник недавно отреставрировали. Он представляет собой колоннаду с мозаичным панно в центре.

Мозаика выполнена по мотивам картины Арнольда Бёклина “Остров мертвых”

• Леон и Софи Пло

Еще одна “сладкая парочка” Введенского кладбища)

Они были то ли французами, то ли швейцарцами. Леон Пло занимался предпринимательством, а его жена Софи держала в Москве магазин перчаток.

Один на двоих год смерти породил несколько легенд.

По одной из них коварная красавица Софи изменила мужу, он об этом узнал, заказал надгробный памятник, а потом убил жену и себя.

Есть и менее кровожадная: Леон Пло заболел инфекционным заболеванием (где-то пишут, что обычным гриппом), Софи за ним ухаживала до смерти. А потом и сама умерла от той же инфекции. По этой версии памятник на могиле заказали безутешные дети супругов.

Вторая версия мне кажется более достоверной, так как надпись на памятнике над фамилиями гласит:

Нашим оплакиваемым родителям

• Семейное захоронение Фульда

Памятник очень интересный, с белой фигурой плакальщицы.

Находится по соседству с четой Пло.

Роберт Фердинандович Фульда ( 1873 – 1944) – российский спортивный деятель немецкого происхождения.

Фульда очень много сделал для развития российского футбола в начале XX века. После революции 1917 года, кстати, вернулся в страну происхождения, а умер в Швейцарии.

Много лет спустя урна с прахом Р. Фульды была доставлена из Лозанны в Москву его внуком и захоронена на 13-м участке Введенского кладбища.

• Усыпальница семьи Амлонг

Это один из первых фамильных склепов на Введенском кладбище, который вы увидите, зайдя на погост через ворота на Госпитальном валу. Усыпальница такая большая по размеру, что напоминает небольшой храм.

Автором проекта этой усыпальницы был архитектор Ф.Амлонг. При этом сам Федор Амлонг здесь не похоронен, и вообще его судьба после 1920-х годов неизвестна. В этом склепе, насколько я понимаю, захоронены члены его семьи, умершие еще до революции.

• Мавзолей княгини Волконской (11 участок)

Светло-розовый склеп в псевдоготическом стиле. Одно из самых загадочных захоронений на Введенском кладбище, потому что информацией о нем практически нет.

Только через документы архнадзора, которые есть в свободном доступе, мне удалось выяснить, что здесь погребена Мария Ивановна Волконская, урожденная Геннесиен (1803-1849), француженка по происхождению.

Также этот склеп известен как склеп желаний. Почему?

Вот ответ:

Все стены склепа (особенно те, что не видны с аллеи) исписаны пожеланиями и просьбами. Есть желания в духе времени, но я их замазала. А так, в основном люди просят что-то очень приземленное.

Существует много разных мнений, откуда пошла эта традиция, но по моему мнению, это обыкновенный вандализм.

• Часовня А.И. Овера (11 участок)

Темно-розовое строение, напоминающее то ли армянский, то ли грузинский храм. Находится недалеко от Мавзолея Волконской.

Александр Иванович Овер (1804—1864/1865) — врач, заслуженный профессор терапевтической , инспектор Московских больниц. Боролся с эпидемиями холеры. По происхождению – француз.

• Мавзолей Эрлангеров (11 участок)

Один из самых известных склепов на кладбище, про который даже есть статья на Википедии.

Мавзолей семьи Эрла́нгеров — усыпальница семьи мукомольных заводчиков Эрлангеров. Построен в 1914 (1911?) году по проекту архитектора Фёдора Шехтеля. Интерьер часовни над склепом оформлен мозаичным панно «Христос-Сеятель», выполненным по эскизу Кузьмы Петрова-Водкина.

Один склеп и так много известных имен, связанных с ним!

Часовня закрыта на замок, поэтому мозаичное панно посмотреть не удалось, зато полюбовалась на еще одно творение одного из моих любимых архитекторов.

Хоть склеп и семейный, похоронен в нем только один человек – сын “мукомольного короля” Антона Эрлангера Александр, покончивший жизнь самоубийством. Останки самого Антона Эрлангера затерялись где-то здесь же, на Введенском.

И стены этого склепа тоже исписаны пожеланиями.

• Фамильный склеп Александра Демонси (11 участок)

Один из наиболее развалившихся склепов​​​​. Видимо реставрация до него еще не дошла.

Александр Александрович Демонси, купец 1-й гильдии, глава торгового дома «Демонси», католик. Сохранилась великолепная ажурная чугунная дверь, внутри — беломраморный алтарный стол и над ним – католическое распятие высотой более метра. Лестница в склеп устроена внутри часовни.​​​​​​

Дверь с обратной стороны склепа действительно очень красивая даже в таком неотреставрированном виде.

Она была не заперта. И я осмелилась заглянуть внутрь…

Внутри ничего особенного, видно, что готовятся к реставрации – на плите разложены фрагменты решетки. Но как-то неприятно, даже жутковато. Особенно лестница справа, которая ведет в подземелье – в мир мертвых.

• Часовня-Сень Кёльха (6 участок)

Видно, что когда-то была очень красивой, со стеклянными витражами, но сейчас находится в плачевном состоянии – металл весь поржавел, витражи практически все разбиты. Очень надеюсь, что ее отреставрируют, и мы увидим красоту.

Николай Фердинандович Кёльх (ск. 1893) — дворянин, сын потомственного почетного гражданина Петербурга. Часовня возведена спустя 17 лет после его смерти, в год смерти дочери (1911). Автор проекта — выдающийся архитектор Лев Николаевич Кекушев.

• Мавзолей Эмилии Быковской (11 участок)

Не очень примечательно сооружение по сравнению с другими, но зато одно из самых старых на кладбище (1841 год).

Эмилия Львовна Быковская, урожденная Минелли (1801–1841) — дочь Луиджи Минелли, выходца из Рима. Супруга (с 1832 года) крупнейшего архитектора романтизма, основателя Московского архитектурного общества Михаила Дормидонтовича Быковского. Мать архитектора Константина Михайловича Быковского; скончалась родами сына.

Собственно, именно по проекту безутешного мужа, М.Д.Быковского сооружен этот мавзолей.

• Мавзолей графини Мусиной-Пушкиной

Это старейшая из сохранившихся часовен-усыпальниц Введенского некрополя.​​​​​​

То есть не просто старая, а “старейшая”! Тоже сильно нуждается в реставрации, хотя смотрятся эти развалины в стиле ампир очень живописно, хоть картину с них пиши.

Вот что известно о “хозяйке” этой усыпальницы:

Графиня Елизавета Федоровна (Шарлотта-Амалия-Изабелла) Мусина-Пушкина, урожденная фон Вартенслебен (1759–1835) — вторая жена дипломата графа Алекс​ея ​Семеновича Мусина-Пушкина. Ввела в светское общество своего родственника Дантеса.

Вообще странно с этими иностранными женами русских дворян – они же вроде должны были православие принимать, когда за русских графов и князей замуж выходили? Почему их здесь хоронили? Или все-таки они остались в своей вере?

• Захоронение Рекк-Третьяковых

Один из ярчайших символов Введенского кладбища с белой статуей Иисуса Христа.

Яков Рекк – выходец из семьи поволжских немцев, основатель одной из крупнейших домостроительных фирм – Московского торгово-строительного акционерного общества.

• Захоронение семьи Бодло (Бодело)

Очень выразительная скульптура женщины на памятнике – она то ли ждет чего-то, то ли хочет взлететь.

Основатель династии Эмиль Бодло, француз по происхождению, открыл в Москве парфюмерную мастерскую, в дальнейшем она получила название “Э.Бодло и К” (и компания в смысле). Производили мыло, духи, пудру и другую косметику.

Ну и под завязку несколько интересных, но неопознанных мной захоронений.

Этот ангел – очень часто фотографируемый объект на Введенском кладбище, встречается практически в каждой статье.

Памятник по мотивам Пьеты Микеланджело.

Немного жуткий младенец то ли в цветке, то ли в капусте – скорее всего тут покоится ребенок.

Плакальщица с закрытым лицом – таких тут много, кстати. Но конкретно эта по-моему вырезана из дерева.

Ух, кажется на этом все!

Меня несколько раз покидали силы, пока я писала этот отзыв – так много хотелось рассказать и так много материала мне пришлось изучить и переработать. Теперь я думаю, что могла бы водить экскурсии по этому месту.

Введенское кладбище – это не просто место упокоения многих людей, это наша история, это целый пласт культуры, мировоззрение, выраженное в архитектурных творениях.

Введенское кладбище – одно из немногих в Москве, которое смотрится фотогенично в любое время года. Думаю, что на прогулку сюда можно приходить и зимой, и весной, и летом, и осенью.

Всем спасибо за прочтение

Также можете ознакомиться с моим отзывом на Новодевичье кладбище.

Звали его Фёдор Петрович Гааз. Он родился в Германии, но большую часть жизни прожил в России. Человек доброты бесконечной, он приехал по приглашению одной русской семьи и остался на всю жизнь, чтобы творить добро.

Обычная жизнь современника Пушкина

Он родился на 19 лет раньше Пушкина, а ушел в лучший мир на 16 лет позже его. Правда, они никогда не встречались. Хотя и могли. Ведь жил доктор Гааз в Москве с 1806 года. Семейство Репниных предложило ему хорошее жалование после того, как он вылечил от «мучительной болезни глаз» молодую княгиню. У него были дипломы двух университетов – Иены и Геттингена, где изучал он математику, философию и медицину. И хотя был Гаас из семьи обеспеченной, он решил поехать в далёкую Россию.

Фридриха Йозефа Хааза на русский манер стали называть Фёдором Петровичем Гаазом. Вдобавок к латыни, французскому и греческому, которыми владел в совершенстве, он быстро выучил русский и стал весьма популярным в Москве офтальмологом, справлялся с болезнями, которые не поддавались другим докторам. Его пациентами были известные люди того времени: князь Барятинский, князь Голицын, писатели Тургенев и Гоголь.

В 27 лет он получил должность главного врача первой публичной больницы России.

В 27 лет он получил должность главного врача Московского госпиталя имени императора Павла (первой публичной больницы России) – на эту должность его определила сама императрица Мария Фёдоровна. Позже доктор Гааз занимался изучением минеральных источников на Кавказе и работал хирургом в армии Кутузова в годы Отечественной войны 1812 года.

ЧИТАТЬ ТАКЖЕ: Где в России находится гиблое место, и Чем «остров каторжников» привлекает туристов

После войны жизнь Гааза потекла вполне неплохо. Человеком он был состоятельным и приобрел дом на Кузнецком мосту и поместье с готической усадьбой в Подмосковье. В поместье он открыл суконную заводик. И он вполне мог бы остаться одним из успешных столичных докторов, о котором через годы мало кто бы и вспомнил, но он выбрал другой путь – путь служения людям, растратив на нуждающихся всё, что копил годами.

Зачем успешному доктору арестанты

Началась веха благотворительности в судьбе доктора Гааза в 1829 году, когда в Москве открыли Попечительный Комитет о тюрьмах, и Гааз вошёл в него по приглашению генерала-губернатора князя Голицына. Как признавался сам доктор, он увидел «ад на земле», и жизнь его поменялась. С этого дня он настолько озаботился участью арестантов, что остановил свою врачебную практику и всё своё время и силы отдавал на то, чтобы хоть как-то облегчить участь ссыльных. В его дневниках осталась запись: «Если и был ад на земле, то это были московские тюрьмы и пересылка. Смешение полов, невинных и осужденных, беглых и преступников, разлученные семьи, в холоде, в грязи, без различения тех, кто болен и кто здоров, в толпах, ибо были нарушены все нормы общежития, в насилии, в существовании почти животном и, самое главное, – без права на милосердие, на помощь, на хотя бы ничтожное внимание к тебе».

Каторжники – без права на милосердие, на помощь, на хотя бы ничтожное внимание.

И Гааз не преувеличивал. В то время всех заключённых содержали вместе, не взирая на тяжесть преступления, пол и возраст. Врачебной помощи не было, а питание было отвратительным. К людям относились очень жестоко: ошейники со спицами, в которых не возможно было лечь, колодки, тяжёлые стулья, к которым приковывали людей, были обычным делом. Отправляя арестантов в Сибирь, их сковывали попарно и закрепляли на железном пруте, продетом сквозь наручники. На каждый прут «нанизывали» 8-12 человек, которые двигались день и ночь и тащили за собой не только немощных и больных, но порой и мёртвых. Случалось, что до места заключения добиралась только треть этапа.

ЧИТАТЬ ТАКЖЕ: Как этапировали заключённых в царской России и в СССР, и Почему это было частью наказания

Казалось бы, какое дело успешному врачу до заключённых! Но он принял боль преступников всей душой, потому что даже в отверженном человеке видел прежде всего человека. И почти четверть века своей жизни доктор Гааз потратил на помощь этим людям, избавляя их от мук.

Чем доктор Гааз помог каторжникам

Доктор Гааз помогал заключённым, чем мог.

С самого начала своей деятельности доктор Гааз начал бороться с прутьями, на которые «нанизывали» заключённых на этапе. Его поддержал князь Голицын, и ссыльным разрешили передвигаться без прута, только в кандалах. Но стоит учитывать, что вес кандалов составлял 16 кг. Доктор Гааз добился, чтобы их сделали вдвое легче и в них сделали кожаные подкладки, чтобы хоть как-то облегчить соприкосновение тела с металлом. Новые кандалы Гааз не только сам разработал, но и сам на себе испытал. И он добился того, что вериги перестали надевать на стариков и на больных.
Мало этого, на собственные средства доктор Гааз обеспечивал лекарствами больных, которым не помогали родственники. Он добился открытия школя для детей заключённых и больницы. Он собирал для арестантов холстину, одежду, портянки и обмотки, теплые вещи и духовные книги, считая, что многие люди сбились с праведного пути по причине отсутствия религиозного и нравственного создания. Всё это доктор отдавал арестантам перед отправкой на каторгу или за свой счёт пересылал в Сибирь.

Каторжники на привале.

Ещё со времён Петра I каторжникам наносили увечья, чтобы сделать особые отметины на всю оставшуюся жизнь, – вырывали ноздри и выбривали полголовы. И до 1754 года эти правила распространялись на женщин в том числе. Мужчинам рвали ноздри до 1817 года, а брили головы и клеймили ещё полвека. А всё для того чтобы в случае побега этих людей было легко найти – особая примета. Каторжника в зависимости от тяжести преступления выбривали или правую или левую сторону головы, а бессрочным ссыльным сбривали все волосы. Доктор Гааз пытался с этим бороться, но смог добиться только отмены бриятья половины головы для женщин.

Обед для каторжников.

Доктор лично присутствовал при отправке каждой партии арестантов из Москвы, следил за гигиеной и питанием, нормы которых сам и разработал. А в случае необходимости добивался лечения заключённых в Москве. Начальство, конечно, протестовало, но Гааз не обращал особого внимания и всегда старался утешить слабых и больных. Он привозил арестантам припасы, а иногда и проходил с ними по этапу по несколько вёрст. За эти деяния заключённые назвали его «святым доктором».

Одиночество и нужда на закате жизни

Когда средства на помощь арестантам иссякли, Гааз продал имение, а сам переехал в небольшую квартирку при больнице и жил среди инструментов и книг, консультировал больных и всегда делился с ними последним. Он жил один, и его не смущали ни насмешки, ни тяжёлая работа, ни придирки сослуживцев. Семьи у него никогда не было, потому что он считал, что семейные заботы отнимут у него время, которое он мог бы посвятить пациентам.

Когда все средства для помощи ссыльным и каторжникам иссякли, Гааз продал своё имение, а сам жил в небольшой квартирке при больнице – среди книг и инструментов. Здесь же консультировал приходивших к нему по утрам больных, снабжал их бесплатно лекарствами, делился с ними своими последними скудными средствами. Популярность его среди населения Москвы была огромной. Он жил в полном одиночестве, весь преданный своему делу, не отступая ни пред трудом, ни пред насмешками, ни перед канцелярскими придирками сослуживцев. При этом у него никогда не было своей семьи, так как он считал, что у него просто не хватит времени на всех тех, кому была нужна его помощь.

Могила доктора Гааза.

Болезнь его сломила в 73 года. Но даже с гнойно-некротическим воспалением кожи он старался помогать людям, искал тех, кому хуже, чем ему. Всегда в штопанных чулках и поношенном платье, человек с добрыми глазами… Доктор Гааз покинул этот мир 16 августа 1853 года. Его хоронили за казённый счёт, а за гробом лилась река из людей. На ограде его могилы и сегодня висят созданные им облегчённые кандалы, а на табличке выгравированы слова, ставшие смыслом его жизни: «Спешите делать добро!»

Но даже на каторге случались любовные истории. Рассказываем. как как француженка отправилась в Сибирь и разделила горести ссылки с мужем-декабристом.

Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:

Истории о добром докторе Федоре Петровиче Гаазе до сих пор рассказывают в больницах и тюрьмах Москвы, но фактические подробности его жизни мало кому известны.

В ней не было «чужой» боли и «плохих» людей. Не было своей семьи, так как он считал, что не хватит времени на отверженных: каторжников, бедных, больных. Он был католиком, но строгий ревнитель Православия свт. Филарет (Дроздов) благословил служить молебен о его здравии.

Гаазовский источник №23

Имя доктора Гааза присваивается вовсе не впервые: в позапрошлом веке им был назван минеральный источник в Есентуках – №23. Вот история жизни Фридриха Иосифа Гааза, знаменитого «святого доктора», «неистового филантропа» и главного врача всех московских тюрем.

Доктор Гааз Федор Петрович (Фридрих Иосиф) родился в Германии в 1780 году, в семье аптекаря. Соединяя блестящие способности с прекрасным образованием, – в 15 лет он закончил католическую школу, в 17 лет – досрочно лучшим учеником факультет философии и математики Иенского института, а в 20 – медицинский факультет старейшего в германоязычных странах Венского университета, – доктор Гааз в России продолжает практику врача и исследования ученого.

В 1810-х годах он едет на Северный Кавказ изучать источники минеральных вод, систематизируя уже имеющиеся сведения, пишет научный трактат, а по итогам путешествия – книгу, и открывает в Железноводске, теперь Ессентуках, один из источников, который и сегодня носит название «Гаазовский источник №23».

Возвратившись в Москву, Гааз продолжал работать в Павловской и Преображенской больницах. Во время Отечественной войны 1812 года Гааз отправляется служить в русскую армию. Вместе с русскими войсками он доходит до Парижа и на обратном пути заезжает в родной Мюнстерейфель к тяжело больному отцу. Несколько месяцев Гааз проводит на родине, ухаживая за отцом, который умирает на его руках.

Мать и братья Гааза упрашивали его остаться дома, но Гааз отвечает, что его родина – Россия и он хочет жить у себя на родине. После возвращения доктор Гааз уже никогда больше не покидает пределов России.

Интересно, что только после войны 1812 года Гааз принимается изучать русский язык: до этого, уже несколько лет живя и работая в России, он мог говорить только по-немецки и на латыни, а во время консультаций пользовался услугами переводчика. Вскоре Гааз настолько хорошо научился говорить по-русски, что позже уже сам исправлял ошибки нашим чиновникам.

А вот одевался доктор Гааз до конца жизни по-немецки-консервативно, по моде своей юности: черный фрак, черные бархатные панталоны, белые чулки, черные башмаки со стальными пряжками, на голове — белый парик с косой. Когда он обрусел, парик стал рыжим, когда немного постарел, – начал коротко стричься, всегда был гладко выбрит и аккуратно одет.

Не бюрократ

В 1825 году Гааза назначают главным врачом Москвы, попросив поставить на должный уровень городское медицинское хозяйство.

Московские медицинские учреждения за тот год, что Гааз исполнял свои обязанности, преобразились.

В больничных учреждениях города была наведена чистота, сократились случаи воровства, медицинские чиновники были призваны заниматься своими прямыми обязанностям.

Однако дух настоящего служения мало соответствовал бюрократическому духу чиновничьего мира: на Гааза стали поступать жалобы и кляузы; не получилось и организовать службу неотложной помощи, и доктор просит отставки, решая, что он принесет человечеству больше пользы, работая простым врачом.

Последовательный реформатор

Но простым врачом Гааз работал недолго. В это время в России подготавливалась тюремная реформа. Решением императора Александра I был образован тюремный комитет, его главой назначен министр народного просвещения и духовных дел Александр Голицын.

История создания этого комитета сама по себе весьма любопытна, потому что она касается еще одного иностранца-филантропа, работавшего в России и очень много для нее сделавшего. Джон Говард – так его звали -жил в 18 веке и умер за год до рождения Гааза.

Занимаясь исследованием тюрем в Европе и России, Говард создает пенитенциарную тюремную систему, которая просуществовала около 180 лет, почти до наших дней. Именно Говард предложил разделение тюрем на отделения мужские, женские и для малолетних преступников; введение обязательного кормления всех заключенных.

Ранее мужчины, женщины, старики и дети сидели в одной камере, независимо от тяжести преступления, не давалась баня, все кишело вшами и блохами. Заключенных в тюрьмах не кормили, они жили за счет того, что им приносили родственники или делились сокамерники. Если заключенный сидел в камере один, то мог запросто умереть от голода, и это было совершенно нормальное явление в те времена как в России, так и Европе.

По итогам обследования российских тюрем Джоном Говардом была составлена записка, на основании которой – спустя некоторое время – император Александр I отдал распоряжение провести реформу тюрьмы. Был составлен устав Всероссийского тюремного общества. Это общество должно было быть благотворительным, оказывать помощь заключенным, их семьям, изыскивать средства на реконструкцию тюрем и исправительной системы в целом .

Завел трехразовое питание

В 1818 году император Александр I утвердил устав, назначив Александра Голицына президентом тюремного общества. В Москве отделение этого общества открылось лишь через 9 лет, а вице-президентом стал московский генерал-губернатор Дмитрий Владимирович Голицын.

В его компетенцию входили дела экономические, духовными ведал митрополит Московский Филарет (Дроздов). На должность секретаря общества был приглашен доктор Гааз, прослуживший здесь почти до конца жизни.

Первые преобразования доктор Гааз провел во Владимирской пересыльной тюрьме, куда прибывали заключенные из 23 губерний. Обычно они проводили там 2-3 дня, а затем отправлялись по тюрьмам во Владимирскую губернию. Гааз увеличил пребывание в пересыльной тюрьме с 3-х дней до недели, тюрьму расширил, сделал казармы теплыми, разделил их на мужские, женские, для рецидивистов и для впервые попавших в тюрьму.

При тюрьме была устроена больница на 120 мест с 3-х разовым питанием и маленькая церковь,

– деньги взяли из ссуд от тюремного комитета Москвы у благотворителей, – Дмитрия Голицына, митрополита Филарета и самого доктора Гааза. На протяжении почти 30 лет Гааз сам встречал все партии арестантов, беседовал с заключенными, узнавал об их нуждах и по возможности помогал.

Новые кандалы испытывал на себе

Огромной помощью заключенным была не только известная замена печально знаменитого прута на цепь, но и облегчение самих кандалов.

Раньше кандалы весили почти 16 килограмм, усовершенствованная гаазовская «модель» – всего 5-7 килограмм.

С внутренней стороны, на уровне щиколотки, кандалы обивались телячьей или свиной кожей, чтобы ноги не стирались в кровь, а зимой не обмораживались.

Каждую новую «модель» Гааз испытывал на себе, проходив в ручных и ножных кандалах по неделе.

Этому нововведению доктора долго противоборствовало министерство внутренних дел, но, в конечном счете, победа осталась за Гаазом. Благодарные заключенные впоследствии поставили ему памятник, ограду которого составили из настоящих каторжных цепей. Старых заключенных, по распоряжению Гааза, вообще освобождали от кандалов, несмотря на возмущение чиновников.

В то время в камерах не ставили нар, отдохнуть можно было только на полу. Гааз распоряжается установить в камерах нары с матрацами из соломы, а также подушками, набитыми балтийскими водорослями, очищающими и дезинфицирующими воздух. Матрацы менялись каждые полгода, чтобы не заводились клопы или вши.

Провожая лично каждый этап, Гааз распорядился сажать тяжело больных, престарелых и женщин в телеги, чего раньше до него никто не делал.

До 30-х годов века XIX, чтобы преступники не сбежали, у всех, проходивших по этапу, кроме конвоиров, выбривалась половина головы. Когда волосы с одной стороны вырастали, выбривали другую. (Это показано в фильме «Сибирский цирюльник», хотя и хронологически не точно: действие фильма происходит в 80-е годы XIX века, а запрещение – по инициативе доктора Гааза – последовало еще в 1833 году).

Гааз настоял на том, чтобы перестали брить всех подряд заключенных.

Обритая, да еще наполовину голова причиняла людям не только физические, но и моральные страдания, – а обрить могли и за незначительное преступление, например, потерю паспорта.

Перед выходом на этап заключенным выдавались калачи, специально заказанные Гаазом у знаменитого булочника Филиппова.

Они не черствели на протяжении почти полутора месяцев: для этих калачей пропускали муку через мелкое сито и пекли на соломе, поэтому заключенные могли их брать в дорогу и питаться еще чуть ли не четверть пути в этапе.

Обвинялся в сговоре с заключенными

У Рогожской заставы на выходе из Москвы (сейчас метро Площадь Ильича и Римская) по инициативе Гааза и с помощью одного из его благотворителей – знаменитого промышленника Рахманова – был устроен полу-этап, где заключенные Владимирской тюрьмы, отправляясь по этапу через весь город по Владимирской дороге (шоссе Энтузиастов), могли отдохнуть и получить провизию. Туда приходил народ, заключенным приносили еду и деньги, – с тех пор это и стало традицией.

На Гааза постоянно шли жалобы, и ему часто приходилось объяснять каждый свой поступок.

Если за этап Гааз смотрел 70 человек (и каждому чем-то помог), приходило 70 жалоб на имя императора или министра внутренних дел.

Однажды против Гааза было возбуждено уголовное дело, где он обвинялся в том, что хотел организовать побег опасным рецидивистам: основанием для этого послужили его посещения и беседы с этими людьми.

Спасало доктора лишь покровительство святителя Филарета и Дмитрия Голицына, возглавлявших тюремный комитет.

Построил гостиницу для родственников зеков

Следующей тюрьмой, где Гааз вводит свои преобразования, была тюрьма Бутырская. Гааз существенным образом здесь все меняет, дворы засаживает сибирскими тополями, чтобы они очищали воздух, в камерах вместо деревянного делает новый кафельный пол, меняет деревянные кровати на панцирные, строит церковь.

После реконструкции Гааза тюрьма приобрела новый вид: в центре находился храм, окруженный по периметру камерами. При Бутырской тюрьме были устроены четыре мастерские: портняжная, сапожная, переплетная и столярная. Последняя действует до сих пор, там делают самую дешевую в Москве мебель.

При тюрьме был построена гостиница для родственников, приехавших навестить своих родных издалека.

А для детей, чьи родители находились в заключении – приют и школа, для которой был набран специальный штат учителей. Учили не только арифметике, грамматике, Закону Божию, но давались и некоторые прикладные практические знания.

Выделялись вспоможения заключенным, которые обещали прекратить воровскую жизнь; освободившимся заключенным выдавалось пособие на поездку домой, чтобы они в дороге не грабили крестьян. Финансировались все эти проекты из благотворительных фондов.

Принцип распределения денежных средств Гааз взял у самих заключенных, построив свою систему по аналогии с так называемым «воровским общаком».

У воров была общая касса, откуда шли деньги на подкуп чиновников, покупку оружия, на существование самой банды, выплату пособия старым ворам, выплату пособия ворам начинающим, а также семьям, чьи отцы и матери находятся в заключении.

Создал институт справщиков

Затем Гааз устроил институт справщиков. У заключенных всегда было много просьб и ходатайств, которые нуждались в грамотном оформлении и передаче по инстанции. Этим были обязаны заниматься чиновники тюремного ведомства, однако на практике бумаги залеживались, заключенные могли годами ждать разбирательств дела. Гааз часто лично ходил от чиновника к чиновнику с бумагами заключенных.

Известен такой случай: Гааз пришел к чиновнику, тот, просмотрев бумаги, сказал, что не хватает некоторых документов, и выпроводил Гааза. Доктор безропотно ушел, вернувшись через некоторое время со всеми необходимыми справками.

Чиновник, поинтересовавшись персоной просителя, был поражен, услышав имя знаменитого доктора, который сам ходит «по инстанциям» и даже не пытается воспользоваться своим именем.

На чиновника это произвело такое впечатление, что с тех пор он до конца жизни старался помогать заключенным и перестал брать взятки.

Учрежденный Гаазом институт справщиков предусматривал работу штата специальных чиновников, способных грамотно изложить просьбу заключенного, пройти с ней по всем необходимым инстанциям, отслеживая ход дела.

Справщикам приходилось много разъезжать, а в те времена далеко не во всех городах России были гостиницы или на них не было денег. Доктор Гааз обратился к святителю Филарету, и тот отдал распоряжение во все православные монастыри России, чтобы справщики могли останавливаться там бесплатно.

Как-то Бутырскую тюрьму посетил император Николай I. Ему шепнули, что некоторые заключенные симулируют, а Гааз их покрывает. Николай стал выговаривать доктору, тот упал на колени.

Император говорит: «Ну полно, Федор Петрович, я вас прощаю». А тот отвечает: «Я не за себя прошу, а за заключенных. Посмотрите, они слишком старые, чтобы отбывать наказание. Отпустите их на волю». Император был настолько растроган, что пятерых амнистировал.

Потратил свое состояние на заключенных

В начале своей деятельности в России Гааз был вполне состоятельным, даже богатым человеком. Имел хороший дом, выезд и даже суконную фабрику.

Но со временем, тратя на «несчастных» и из собственных средств, Гааз растрачивает состояние, однако и личные его потребности постепенно становятся вполне аскетическими.

Распорядок Гааза был чрезвычайно плотный, у него практически не оставалось времени на себя. Вставал доктор рано, молился в костеле Петра и Павла, принимал больных и нуждающихся у себя дома, затем отправлялся в больницу, потом – во Владимирскую тюрьму, если там была партия заключенных (каждый этап он провожал сам), потом – в Бутырскую тюрьму, а затем с обходом по больницам: Старо-Екатерининской, Павловской, Преображенской, Ново-Екатерининской, Глазной, Детской.

К 9 часам вечера возвращался домой, ужинал, затем опять прием, к часу ночи засыпал, а утром все начиналось заново.

Жил доктор в помещении тюрьмы на Воробъевых горах, которую сам же устроил. Здесь у Гааза были две крохотные комнаты: стол (он сохранился), старая железная кровать, на стене — Распятие, копия «Мадонны» Рафаэля. Имелась небольшая коллекция шкатулок и старых телескопов. Гааз любил наблюдать ночью за звездами: так отдыхал.

А лошадей для своей – уже не кареты, а просто брички – доктор покупает только старых, приговоренных на бойню.

Ходил в волчьей шубе

Большинство москвичей узнавали знаменитого доктора издалека. Зимой — по его шубе, длинной и клокастой, из волка, все одной и той же. В другие времена года — по долговязой сутулой фигуре. Легенды о Гаазе ходили уже при жизни, но записывать действительные события его биографии стали только после смерти доктора — со слов очевидцев.

В XIX столетии окрестности Курского вокзала были местом глухим и опасным. Ночью появляться здесь в одиночку не следовало. Но доктор спешил на вызов и решил пойти напрямую — через Малый Казенный.

Случилось то, что должно было случиться: в переулке на него напали грабители и велели снять старую шубу. Доктор начал ее стягивать и приговаривать: «Голубчики, вы меня только доведите до больного, а то я сейчас озябну. Месяц февраль. Если хотите, приходите потом ко мне в больницу Полицейскую, спросите Гааза, вам шубу отдадут».

Те как услышали: «Батюшка, да мы тебя не признали в темноте! Прости!»

Разбойники бросились перед доктором на колени, потом не только довели до пациента, чтобы еще кто-нибудь не ограбил, но и сопроводили назад. После этого происшествия нападавшие дали зарок более никогда не лихоимствовать. Один из них впоследствии стал истопником в больнице Гааза (она же — Полицейская), а двое других — санитарами.

Напомнил митрополиту о Христе

Со святителем Филаретом доктора Гааза всегда связывали теплые отношения. Он ходатайствовал за Гааза перед императором и погашал многие жалобы на доктора.

Свт. Филарет был вице-президентом Московского отделения тюремного комитета. Однажды во время заседания Гааз начал в очередной раз доказывать, что некоторые заключенные-рецидивисты вовсе не так виновны, как изобличает их суд. Святитель сказал:

«Что вы все защищаете рецидивистов, без вины в тюрьму не сажают». Гааз ответил: «А как же Христос? Вы забыли о Христе!» 

Все опешили. Свт. Филарет встал и сказал: «Федор Петрович, в этот момент не я Христа забыл, а это Христос меня покинул». После этого до конца дней между свт. Филаретом и доктором Гаазом установилась крепкая дружба.

Еще одна сторона деятельности доктора Гааза – книгоиздание. Вместе со святителем Филаретом и английским коммерсантом-благотворителем Арчибальдом Мерилизом было образовано книжное общество, наделявшее книгами заключенных не только Москвы, но и всей России.

Издавались Святое Писание, жития святых, а также учебники для детей – азбука, математика и т.д. За свой счет Гааз издал и собственную книжку для детей: «АБВ, о благонравии, о помощи ближнему и неругании бранными словами», которая выдержала множество изданий.

Как святой Николай

Кроме вполне традиционных способов помощи бедным Гааз пользовался и достаточно оригинальными, подбрасывая кошельки, как свт. Николай Мирликийский.

Доктор делал это тайно, но несколько раз был узнан по высокому росту (180 см) и старой волчьей шубе, что и позволило зафиксировать этот апокрифический эпизод в его биографии.

Когда доктор Гааз умирал (1853), строгий ревнитель Православия митрополит Московский Филарет (Дроздов) сам отслужил за него молебен и разрешил служить заупокойные службы, несмотря на каноническое «препятствие» поминать католика.

В последний путь «святого доктора“, как прозвали Гааза в народе, провожали 20 тыс. человек из 170 тысяч живущих в то время в Москве. На могиле доктора поставили скромный камень со словами: «спешите делать добро» и крест. Со временем бывшие заключенные оплели оградку могилы «гаазовскими» кандалами.

Странные кренделя выписывает иногда судьба. Бывает, что человек родился и всю жизнь провёл в одной стране и городе, а никто о нём и не вспомнит после смерти. Но иногда человека, который родился не просто в другом городе, а в другой стране любят и почитают на его новой Родине, а после смерти хоронить его выходит весь город. Такая странная и интересная судьба была уготовлена Фёдору Петровичу Гаазу, который родился недалеко от Кёльна в маленьком городке Бад-Мюнстерайфеле в небогатой семье аптекаря. И звали его тогда Фридрих-Иосиф. В Йенском университете Фридрих прослушал курс физики и философии, а медицинское образование он уже получил в Геттингене.

Но поворотный для Фридриха момент случился в Вене, куда он приехал изучать глазные болезни. Здесь, он в 1802 году спасает от слепоты русского князя Репнина, который предложил ему отправиться в Россию. И Гааз согласился.

Приехав в Россию, Гааз поселился в Москве, где очень быстро стал известным. Потому что хорошие офтальмологи были на вес золота. Слава доктора настолько распространилась, что в 1807 году императрица Мария Фёдоровна издала приказ, в котором назначила Гааза главным доктором Павловской больницы. И с первого же дня работы доктор стал после окончания рабочего дня ездить в богадельни и приюты, где лечил больных абсолютно бесплатно. С этого времени к Гаазу навсегда прикрепилось имя Фёдор Петрович

Именно ему обязаны своим появлением Кисловодск и Железноводск, так как он смог понять всю ценность минеральных вод и сделал подробное описание. Он открыл глазную больницу и больницы для чернорабочих.

Фёдора Петровича приглашали в самые именитые и богатые семьи для лечения болезней и он стал состоятельным человеком со своим домом, имением и, даже с суконной фабрикой.

В войну 1812 года Фёдор Петрович пошёл в армию и дошёл до Парижа. После чего его назначили главврачом московской медицинской конторы, а также главой всех казённых аптек. И тут Гааз развернулся. Именно он провёл в палаты водопровод и сделал первые в России серные ванны, а в больницах навёл идеальную чистоту. Он открыл больницу для бездомных, которую народ быстро переименовал из Александровской в Гаазовскую. Доктор лично осматривал всех калек. нищих, беспризорников и, даже давал некоторые деньги выздоровившим.

И вот в 1827 году Фёдор Петрович получил должность главврача московских тюрем. И доктор смог отменить железный прут. Это прут, к которому приковывались несколько каторжников и так, несколько месяцев, они шли к месту каторги. По требованию Гааза кандалы были облегчены с 16 килограммов, до семи. Причём он сам опробовал их на себе. Была открыта тюремная больница в пересылке на Воробьёвых горах и отделение для арестантов в Староекатерининской больнице. При этом арестанты могли оставаться там неделю, пока Гааз разбирался в их болезнях.

Доктор Гааз наблюдает, как заковывают в кандалы заключенного

Огромной энергии и доброты был человек. Чего стоит то в тюрьмах стало появляться отопление, раздельные туалеты, а на нарах постельное бельё. С его подачи в 1836 году наручники стали обшиваться кожей, так как железо растирало запястье в кровь. В 1847 году власти распорядились уменьшить содержание заключённых на одну пятую, так доктор внёс 11 тысяч рублей, чтобы оно не уменьшилось. А беднякам он иногда тайно подбрасывал кошельки с деньгами

А ещё Гааз был человеком смелым и решительным. Вот что об одном его поступке писал А.Ф.Кони в своей книге Фёдор Петрович Гааз”: “Он не был человеком, который останавливается в сознании своего бессилия пред бюрократической паутиною. К каким средствам прибегал он в решительных случаях, видно из рассказа И. А. Арсеньева, подтверждаемого и другими лицами, о посещении Императором Николаем московского тюремного замка, причем Государю был указан «доброжелателями» Гааза старик семидесяти лет, приговоренный к ссылке в Сибирь и задерживаемый им в течение долгого срока в Москве по дряхлости (по-видимому, это был мещанин Денис Королев, который был признан губернским правлением «худым и слабым, но к отправке способным»). «Что это значит?» — спросил Государь Гааза, которого знал лично. Вместо ответа Федор Петрович стал на колени. Думая, что он просит таким своеобразным способом прощения за допущенное им послабление арестанту, Государь сказал ему: «Полно! я не сержусь, Федор Петрович, что это ты, встань!» — «Не встану!» — решительно ответил Гааз. «Да я не сержусь, говорю тебе… чего же тебе надо?» — «Государь, помилуйте старика, ему осталось немного жить, он дряхл и бессилен, ему очень тяжко будет идти в Сибирь. Помилуйте его! я не встану, пока Вы его не помилуете…» Государь задумался… «На твоей совести, Федор Петрович!» — сказал он наконец и изрек прощение. Тогда счастливый и взволнованный Гааз встал с колен.

Доктор Гааз перед императором Николаем

Двадцать лет по понедельникам Фёдор Петрович провожал арестантов. В своей пролётке он привозил еду и всякие нужные вещи

Вот что писал о Гаазе Московский почт-директор Александр Булгаков: “Хотя Гаазу было за 80 лет, он был весьма бодр и деятелен, круглый год (в большие морозы) ездил всегда в башмаках и шелковых чулках. Всякое воскресенье ездил он на Воробьевы горы и присутствовал при отправлении преступников и колодников на каторжную работу в Сибирь. Александр Тургенев, который был весьма дружен с Гаазом, познакомил меня с ним. Они уговорили меня один раз ехать с ними на Воробьевы горы. Я охотно согласился, ибо мне давно хотелось осмотреть это заведение. Стараниями Гааза устроена тут весьма хорошая больница, стараниями его и выпрашиваемым им подаянием ссылочные находят здесь все удобства жизни. Гааз обходится с ними, как бы нежный отец со своими детьми… Цепь колодников отправлялась при нас в путь, бо’льшая часть пешком… Гааз со всеми прощался и некоторым давал на дорогу деньги, хлебы и библии”

Однажды Гааз ночью шёл на вызов, но его остановили бандиты и сначала не узнали. Доктор снял шубу, сказал , чтобы забирали, а он спешит к больному. Бандюки признали доктора и не только вернули его шубу, а и проводили до дома больного, дабы с ним не случилось никаких неприятностей.

Тут можно привести ещё один исторический анекдот случившийся с Гаазом и также описанный А.Булгаковым: “Говоря уже о докторе Гаазе, не могу не поместить анекдот, который может заменить целую биографию его. Это случилось во время генерал-губернаторства князя Дмитрия Владимировича Голицына, который очень Гааза любил, но часто с ним ссорился за неуместные и незаконные его требования. Между ссылочными, которые должны были быть отправлены в Сибирь, находился один молодой поляк. Гааз просил князя приказать снять с него кандалу. «Я не могу этого сделать, — отвечал князь, — все станут просить той же милости, кандалы надевают для того, чтобы преступник не мог бежать». «Ну прикажите удвоить караул около него; у него раны на ногах, они никогда не заживут, он страдает день и ночь, не имеет ни сна, ни покоя». Князь долго отказывался, колебался, но настояния и просьбы так были усилены и так часто повторяемы, что князь наконец согласился на требования Газа.

Несколько времени спустя, отворяется дверь князева кабинета, и можно представить себе удивление его, видя доктора Гааза, переступающего с большим трудом и имеющего на шелковом чулке своем огромную кандалу. Князь не мог воздержаться от смеха. «Что с вами случилось, дорогой Гааз, не сошли ли вы с ума?», — вскричал князь, бросив бумагу, которую читал, и вставши со своего места. «Князь, несчастный, за которого я просил вас, убежал, и я пришел занять его место узника! Я виновен более, чем он, и должен быть наказан». Не будь это князь Дмитрий Владимирович Голицын, а другой начальник, завязалось бы уголовное дело, но отношения князя к Государю были таковы, что он умел оградить и себя, и доктора Гааза, которому дал, однако же, прежестокую нахлобучку. Он вышел из кабинета, заливаясь слезами, повторяя: «Я самый несчастный из смертных, князь сказал, чтобы я никогда не смел больше просить его ни о какой милости, и я не смогу больше помочь ни одному несчастному”

Доктор Гааз просит прощения у Голицына

Несший столько любви к людям, доктор умер в нищете в доме при Полицейской больнице, где и жил. На благотворительность он потратил всё своё состояние. Вся недвижимость, фабрика, лошади, всё было продано, а средства переведены на благотворительные нужды. Хоронили его за казённый счёт. За его гробом шли 20 тысяч человек разного сословия: от бывших каторжников до дворян, от купцов до генералов. Сотня казаков. которая была прислана властями, чтобы охранять процессию слезла с коней и тоже пошла за гробом.

А в 1909 году во дворе Полицейской больницы на пожертвования москвичей был сооружён памятник доктору. Скульптор Андреев денег за работу не взял. Его и сейчас можно увидеть во дворе этой больницы, которая теперь называется НИИ гигиены и охраны здоровья детей и подростков в Малом Казённом переулке.